1989 году Александр Блещунов открыл в Одессе музей личных вещей. Однако предметы для своей коллекции Блещунов редко приобретал в магазинах. Все чаще он скупал их у жен фронтовиков, у людей, которые поначалу не хотели расставаться с полюбившимися вещами, и коллекционеру годами приходилось обхаживать хозяев для того, чтобы приобрести понравившуюся вещь (так, например, в коллекцию попал столовый сервиз майсенского фарфора). Некоторые вещи попадались во время экспедиций, в которые отправлялись молодые альпинисты и сам Александр Блещунов.
Это было в ХХ в. Что касается дня сегодняшнего, то антиквариат скупается на аукционах, ярмарках и в магазинах. Хотя «скупается» – громко сказано. В Воронеже в основном оседают коллекционеры-любители. Кто-то собирает марки, кто-то монеты, кого-то интересуют ступки.
В ДК «Машиностроителей» по воскресеньям встречаются любители антиквариата – коллекционеры. Сюда в основном приходят нумизматы и филателисты.
В фойе повсюду стоят столы с монетами и марками. Подхожу к мужчине, которые продает марки из Кореи, Новой Зеландии…
– Сколько стоит? – спрашиваю.
– От пяти рублей и до жадности…
В конце помещения – единственный стол, где продаются предметы быта: лупы, часы, ложки. Ими торгует мужчина из Курска. Перед ним – целая россыпь карманных часов. Серебряные часы «Ниагара», «Doxa» – двухкрышечные швейцарские часы начала ХХ в. Механизмы молчат. Может, не все? Мужчина протягивает мне блестящие серебром карманные часы. Подношу к уху – еще тикают.
Что до антикварных магазинов, то нельзя сказать, что ассортимент одного отличается от ассортимента другого, однако Виктор Ковалевский, заведующий Археологическим музеем ВГУ, отмечает следующее: «Когда ходишь по антикварным магазинам можно встретить потрясающие вещи. Можно увидеть предметы, относящиеся к археологическим ценностям: это каменные топоры эпохи бронзового века, различного рода сосуды, наконечники копий…»
Со временем вещь теряет свое бытовое назначение и попадает на своеобразный остров отчуждения – антикварный магазин. Популярный в XVIII-XIX вв. самовар утратил свое предназначение в советское время.
«Из некоторых самоваров и сейчас можно пить чай, – Юрий, продавец одного из магазинов, указывает на блестящую с полок посуду. – Одно время их всех на металлолом посдавали, в постперестроечное время, когда лом начал приниматься. Но некоторые самовары сохранились. Сейчас их покупают, в основном, для интерьера. Угольный самовар в хорошем состоянии может стоить от 4 или 5 тысяч. Царские самовары стоят дороже. Конечно, многое зависит от формы, – показывает на пузатый самовар с резными ручками, – Этот стоит 30 тысяч рублей».
Что касается денег, то их в антикварных магазинах много: Екатерининский рубль 1769 г., рубль Петра II 1729 г., рубль Алекснадра II 1892 г., кривые по форме полушки 1734 г. Цены на старинные монеты варьируются от 500 рублей до 20 тысяч (а то и выше). Один из продавцов поясняет, что цена монеты зависит от даты выпуска и количества тиража, которым она была выпущена.
«Однажды к нам в город приехал заместитель директора Государственного исторического музея Егоров Вадим Леонидович, – говорит Виктор Ковалевский. – Он прошелся по нашим антикварным магазинам и был просто потрясен низкими ценами и скупил для своего музея (каждый серьезный музей предусматривает сметы для скупки антиквариата) практически всю коллекцию бумажных денег».
Нам повезло, что бюсты и настольную скульптуру знаменитого каслинского литья XVIII и XIX веков можно найти и сейчас практически в каждом антикварном магазине. Изделия, сделанные из особого состава чугуна, отличаются особой пластичностью, четкостью форм. Каслинское литье ценится во всем мире, и немалую в этом роль сыграла состоявшаяся в 1900 г. в Париже всемирная выставка, на которой Каслинский завод архитектурно-художественного литья представил чугунный павильон. «Эта выставка вызвала настоящий фурор, – рассказывает Александр Афанасьев, «коллекционер-любитель» (как он сам себя называет), – Представляете, они даже делали полностью литые из чугуна цепочки для часов, – Афанасьев переворачивает вверх тормашками черную балерину – внизу, на подставке, герб. – Здесь у них орел двуглавый – печать. Только они могли это ставить и больше никто. Если изделие без такой маркировки – значит это не каслинское литье».
Афанасьев ставит балерину на место и берет в руки металлическую ступку с квадратными ручками.
«Коллекционер-любитель» бьет по бронзовым стенкам. «Раньше ступки использовались в аптеках, – говорит он мне. – Позже их стали использовать в хозяйстве, травы мололи. Недавно провели исследование: один корень толкли в миксере, другой – в медной ступке. Оказалось, что именно микроэлементы меди способствовали оздоровлению человека».
В антикварной коллекции представлено много икон. Некоторые принадлежат XVIII и XIX столетиям, если верить информации на ценниках. В одном из магазинов у стены стоит большая икона со Спасителем. «Ее принес мужчина и поставил на реализацию, – рассказывает продавец. – Сказал, что ему бабушка отдала – храм какой-то рушили, а она икону эту у себя сохранила».
Антикварный магазин – место, в котором вещи, столь далекие друг от друга, выражающие те или иные идеалы, вынуждены находиться рядом. Нательные кресты и складни делят узкое пространство витрины с фашистскими печатками в виде черепов и свастик. Советский вымпел отражается в стекле, за которым лежат старые с железным окладом иконы.
Слепо доверять обозначенным на бумажках датам – не стоит, в этом деле не трудно ошибиться. «Что касается археологического рынка, то датировки пляшут иногда не только столетиями, но и тысячелетиями, – говорит Ковалевский. – Если мы будем говорить об антикварном рынке – вряд ли человек просто хорошо разбирающийся в искусстве четко сможет датировать икону или приписать ее к какой-то школе. Для этого нужны специальные знания. Специалистов во всей стране – единицы, что уж говорить про нашу область».
Ольга Гуцу
фото Сергея Мардело
