Впервые поставленная в 1832 году в Париже, «Сильфида» ознаменовала собой начало эпохи балетного романтизма, и ее с полным правом можно отнести к музейным экспонатам мирового театра. В марте она вернулась на сцену театра оперы и балета.
Сегодня имеет смысл говорить о двух наиболее важных в историческом плане редакциях «Сильфиды». Первая принадлежит французко-итальянскому балетмейстеру Филиппо Тальони, музыку для которого написал композитор Жан Мадлен Шнейцгоффер, а либретто – певец Парижской Оперы Адольф Нурри. Вторая интерпретация появилась через четыре года после премьеры – в 1836 году. Ее автором стал датский балетмейстер Август Бурнонвиль. Вопрос о различиях и сходствах его версии с парижским оригиналом, по-видимому, остается открытым и по сей день. Сам Бурнонвиль отрицал свое детальное знакомство с постановкой Тальони. В то же время, известно, что первоначально он планировал использовать оригинальную музыку Шнейцгоффера (позднейшее сличение датской хореографии с парижской партитурой показало, что они соответствуют друг другу), и только финансовые трудности с приобретением музыки вынудили балетмейстера заказать новую партитуру Херману Северину Левенскольду.
Под конец сценической жизни «Сильфиды» Тальони (60-е годы XIX века) потускневшие тона этого балета воскресила Эмма Ливри – ученица Марии Тальони, унаследовавшая особенности артистической индивидуальности своего педагога. В 1863 году Ливри погибла: на репетиции ее тюники загорелись от газовой лампы, а полученные ожоги оказались смертельными. Вместе с ней ушла в небытие и первая «Сильфида». А редакция Августа Бурнонвиля продолжила успешное существование. Растиражированная на столичных европейских сценах, она обрела залог своего долголетия. Балетный спектакль «живет в ногах».
Наличие каких-либо народных номеров традиционно свойственно многим балетным спектаклям – например, в «Баядерке» фоном служат индийские танцы. Литературным источником либретто «Сильфиды» считается новелла Шарля Нодье «Трильби», из которой и были почерпнуты большинство деталей сюжета и шотландский колорит действия. Весьма интересно, что «Сильфида» – единственный балет, где мужчины танцуют в юбках (не считая одиозных современных постановок). В этом есть особая силуэтная специфика.
По словам главного балетмейстера Воронежского театра оперы и балета Андрея Меланьина, его репертуарный выбор в пользу «Сильфиды» во многом был обусловлен необходимостью разгрузить ведущих солистов – Дениса Каганера и Александра Литягина. Они сегодня задействованы во всех остальных спектаклях. Кроме того, это дало возможность менее опытным артистам проявить себя. Еще одним аргументом в пользу «Сильфиды» можно считать приличное состояние декораций, сохранившихся от старой постановки. Они выполнены в технике ручной аппликационно-расписной живописи, а это один из самых дорогостоящих видов сценографии. Можно отметить, что данная техника все реже используется в российских театрах. Однако в воронежском театре под руководством главного художника Валерия Кочиашвили были проведены масштабные реставрационные работы, обеспечившие сегодняшней «Сильфиде» отличную театральную картинку.
Когда-то этот спектакль послужил основой для развития романтического жанра в балете: через девять лет после «Сильфиды» была поставлена знаменитая «Жизель», которая обрела даже более широкую популярность, а многие «находки» и приемы, которые в ней использовались, либо повторяют, либо обыгрывают сделанное в «Сильфиде». «Находки» – это фантастические бестелесные создания, в «Сильфиде» – сказочные обитательницы леса.
В сегодняшней постановке принимают участие несколько составов, которые очень по-разному трактуют персонажей. Например, Светлана Носкова, прима-балерина воронежского театра, впервые исполняет роль Сильфиды. В ее исполнении удивительно сочетаются сила актерского таланта и трогательная беззащитность. Глядя на нее можно согласиться с Карлом Марксом, который утверждал, что главное достоинство женщины – слабость. В случае с Сильфидой – на фоне ярко выраженной моторики ног.
Светлане Носковой соединение удалось как нельзя лучше, она трактует образ именно мечтательного, фантастического создания. В другом составе – Екатерина Любых, которая уже танцевала Сильфиду в предыдущей постановке нашего театра. В ее работе превалирует технический момент и, хотя ее исполнение безупречно чисто, иногда хочется, чтобы она несколько сместила акценты в сторону более эмоционального, чувственного прочтения роли.
Если рассуждать об особенностях техники в этой балетной постановке, то нельзя не упомянуть, что сейчас «Сильфида» появляется в репертуаре большинства балетных театров время от времени. Причиной тому особенности техники Бурнонвиля, которая сама по себе представляет прекрасную школу для труппы – это и легкие прыжки, и обилие заносок. Для любого театра это отличная проверка себя на готовность танцевать Джорджа Баланчина, хореографа-неоклассика XX века. Баланчин много заимствовал из Бурнонвиля, поэтому «Сильфида» – как некий мостик, даже в техническом плане, который связывает XIX и XX столетия.
Вся фактура танцевальной партии Джеймса насквозь пронизана прыжками и, кроме этого, изобилует многочисленными мимическими сценами. Геннадий Горожанкин действительно «царит в воздухе», но гораздо более сдержан в трактовке образа. В его интерпретации присутствует некоторая инфантильность, что на фоне полной актерской отдачи Екатерины Любых превращает Сильфиду не в мечту, а, скорее, в навязчивую идею. С этих позиций дуэт Светланы Носковой и Михаила Ветрова можно признать более гармоничным.
Конечно, нельзя пройти мимо колдуньи Мэдж. В силу ее пророческих способностей сюжет предопределен уже в первом акте – мы понимаем, что все кончится достаточно плохо, Джеймс потеряет не только невесту, которая уйдет к его сопернику, но и свою грезу Сильфиду. В первом составе Олег Рудометкин наделяет образ малопривлекательной старухи множеством интересных острохарактерных деталей. Пожалуй, в сравнении с ним явно проигрывает Роман Боенко, чье излишне прямолинейное исполнение вызывает ассоциации с обиженным Санта-Клаусом. В роли Эффи замечательны обе исполнительницы. Дина Болотова (танцевавшая еще в предыдущей редакции) по-прежнему впечатляет легкостью прыжка в сочетании с хорошей работой корпуса и рук. Эффи Галины Сизовой пронизана земными радостями, что создает убедительный противовес образу бестелесной Сильфиды.
Кордебалет, вероятно, воодушевленный премьерной атмосферой, достаточно ровно исполнил единственный массовый танец «Рил» под занавес первого акта.
Музыка «Сильфиды» изобилует множеством технически сложных инструментальных соло. Главным образом это относится к партии первой скрипки, а также к партии валторны, где требуется особенно длинное дыхание и умение точно интонировать звук на малой громкости. Отсутствие корнет-а-пистона на первых спектаклях вряд ли можно компенсировать возможностями трубы, хотя такая попытка была не безуспешна. В этом смысле партитура содержит довольно много подводных камней, а потому потребуется еще какое-то время, пока оркестр обретет по-настоящему качественное звучание.
В целом можно сказать, что «перезагрузка» Воронежского театра оперы и балета свежей версией «Сильфиды» прошла весьма успешно. И спектакль найдет своего зрителя среди любителей истинного балетного антиквариата, несмотря на некоторые архаичные моменты.
Андрей Галкин, Клеменция Булахтина
Фото Александр Самородов
