Сергей Михайлович Романович – художник, чье имя не может не знать всякий воронежец, хоть сколько-нибудь интересующийся историей культуры родного города. Романович приехал в Воронеж в 1919 году для участия в создании Свободных художественных мастерских. И прожил у нас до 1929 года, преподавая рисунок, живопись и историю искусств. Сначала – в мастерских, потом – в образованном из них отделении ВХУТЕМАСа, ставшем позже Художественно-промышленным техникумом. Девять лет своей жизни Сергей Михайлович отдал Воронежу и делу художественного образования и воспитания первых послереволюционных поколений молодежи. А как художник – продолжал творить: писал картины, разрабатывая новые темы, участвовал в выставках…
Нет нужды повторяться – о Романовиче написано довольно много. «Время культуры», например, публиковало большую статью Владимира Добромирова «Сделать то, что остается» (№10, июнь 2011) с рассказом о жизненном пути и анализом творчества художника. Для сегодняшнего же сообщения для нас важно следующее: Сергей Романович – выдающийся художник, педагог и культурный деятель, которого мы почитаем своим знаменитым земляком, чье творчество мы любим, высоко ценим и изучаем. А главное – храним!
Благодаря – с одной стороны – активности и подвижничеству Владимира Дмитриевича Добромирова, директора музея имени Крамского, а с другой – бесконечной щедрости и благосклонности к нашему городу дочери художника Наталии Сергеевны Романович, коллекция областного художественного музея на протяжении нескольких лет пополняется бесценными дарами – картинами Романовича и его личными вещами. Несколько работ представлены в постоянной экспозиции музея, остальные – хранятся в фондах и демонстрируются на выставках. О Романовиче пишут историки, краеведы и искусствоведы, его имя включается во всевозможные справочники и словари. Романович – наш, воронежский. Нам чрезвычайно интересно и дорого все его и все о нем.
В статье «Маска, я вас знаю!» («Время культуры, №31, ноябрь) мы сообщали о том, что Наталья Сергеевна Романович передала для сохранения в нашем художественном музее посмертный слепок руки своего отца. Этот драгоценный экспонат был привезен в Воронеж и помещен в фонды музея. Тогда же мы рассказали о неожиданном открытии: наследники художника имели еще и посмертную маску Романовича – слепок лица, который по старинной традиции делают с только что умершего известного человека. Члены семьи, вероятно, считали гипсовую посмертную маску своего родственника вещью, не представляющей исторической и художественной ценности и не предназначенной для вечного хранения. Даже намеревались уничтожить ее. По крайней мере, до мая 2013 года о маске никому из посторонних ничего известно не было. Благодаря нашей публикации, Наталья Сергеевна Романович, увидев фотографию слепка руки своего отца среди фотографий посмертных масок других великих людей, приняла непростое для себя и очень важное решение – передать маску Романовича в Воронеж.
Свершилось! Несколько недель назад слепок лица усопшего художника был привезен в наш город. Мы можем гордиться: наследники Романовича оказали нам огромную честь – вечно хранить частичку своего знаменитого предка.
Ничто не может передать черт лица человека так, как слепок. Никакие живописные портреты, никакие фотографии, никакие описания в воспоминаниях современников не способны так беспристрастно и точно увековечить характерные черты, как маска – вовремя и правильно сделанная маска.
Посмертную маску и слепок руки умершего Романовича снимала скульптор и художник Нина Ильинична Нисс-Гольдман (1892–1990) с помощью опытного формовщика (к сожалению, его имя нам неизвестно). Наталья Романович высказывала опасения, что гипсовый слепок с лица отца может быть несколько «тяжелым» для восприятия зрителями: Сергей Михайлович скончался в 1968 году в возрасте 72 лет от тяжелой болезни. Как один из первых воронежцев, имевший возможность увидеть необычный новый экспонат, могу с уверенностью утверждать: ни преклонный возраст, ни страдания от болезни никак не «испортили» гипсовой копии головы Романовича, не оскорбили и не унизили его образа. Передо мной было только прекрасное лицо выдающегося человека. Выразительный великолепный лоб – вместилище гения, мудрости и трудолюбия. Красиво скроенные и крепко посаженные нос и уши – черты сильной и привлекательной личности. Некоторая старческая и болезненная худоба только проявили и подчеркнули величественное успокоение окончившего свой век Художника.
Почти через полвека после смерти Сергея Михайловича Романовича, через 85 лет со дня его отъезда из Воронежа мы сможем видеть его лицо. Стоит надеяться, что посетителям художественного музея такая возможность представится очень скоро. 11 сентября этого года Романовичу исполнится 120 лет. Это – хороший повод для организации небольшой (или большой?) выставки с показом новых музейных приобретений, включая гипсовые слепки лица и руки. Надо заметить: слепки эти – первые и единственные в Воронеже предметы подобного рода. Культурная традиция снятия посмертных масок, равно как и традиция изготовления прижизненных слепков, обошли наш город стороной. Судя по всему, в Воронеже гипсовых слепков никому не делали. Известно о существовании где-то масок наших знаменитых земляков, умерших не на своей родине. Посмертные маски Ивана Крамского, Николая Ге, Всеволода Волина, Максима Горького, Владимира Макшеева, Самуила Маршака, Николая Федорова, Федора Щербины, а также прижизненные слепки лиц Петра I, Леонида Броневого, Николая Рыбникова и многих-многих других наших знаменитых земляков ждут своего часа. На поиск этих уникальных предметов материальной и художественной культуры, изготовление их копий и помещение этих копий в воронежские музеи, безусловно, безусловно, нужны средства и время.
В заключение – большое спасибо Наталье Сергеевне Романович за дары и доверие, а Владимиру Дмитриевичу Добромирову – за то, что он делает для увековечения памяти, собирания и сохранения наследия Сергея Романовича. Воронеж гордится своими выдающимися земляками, воронежцы должны увидеть их лица.
Андрей Киланянц
