Протяжно вздыхает колесная лира, ее скрипучий голос напоминает и альт, и волынку. «Ай, чего же ты, душа, мимо раю прошла…» – тяжело выводит странник, вращающий ручку старинного инструмента. За спиной певца плетень, русская изба, а перед ним – полный зал Городского Дворца культуры. То люди собрались на рождественскую встречу фольклорных коллективов «У нас празднички, да все святочки!»
«Планировалось, что это будет просто концерт, – рассказывает Александра Самотягина, ведущая программы, руководитель ансамбля «Паветье», – но делать «просто» как-то не хочется, и начинаешь мучиться, придумывать какое-нибудь действие. Под утро сценарий был написан и отправлен во Дворец.
Здесь все как в жизни: ведь в жизни мы даже не можем утверждать, куда пойдем в следующий миг. Можем лишь планировать. Так и спектакль должен создаваться вместе со зрителем».
– Да спасибо тебе, мил человек! Откуда ж ты будешь родом? – обращается хозяйка избы к калику перехожему, которым на время стал Сергей Плотников, основатель Музея забытой музыки.
– Да, матушка, вся русская земля мне дом. Хожу от деревни к деревне, от дома к дому. Пою песни, Христа славлю. Народ меня кормит, обувает, одевает, – отвечает странник.
Хозяйка зовет его в избу, а вместе с ним будто приглашает в праздничную ночь и весь зал. Гаснет свет, торжественно, с горящими свечами в руках, выплывает из темноты рождественский хор. И гости, уже зачарованные звуком лиры, погружаются в атмосферу сочельника.
Среди зрителей находятся и участники фольклорных коллективов «Паветье», «Воля», «Терем», «Радовесь», «Хохольские родники», «Лазоревый цвет», «Вера», ансамбля кафедры этномузыкологии ВГАИ и детских школ искусств Воронежа и области. В свое время они выходят на сцену чтобы разбавить возвышенную религиозность простым народным весельем или крестьянской тоскою.
«А как в старину работали, руки в кровь сбивали, а потом умывались и веселились до четырех утра, даром что на сон пару часов оставалось», – подзадоривает Александра Самотягина.
Люди, хоть часто и не могут с непривычки разобрать куплетов, звучащих на языке наших прапрадедов, но охотно подпевают в припевах и отбивают такт. Не могут усидеть на месте дети – выбегают к сцене плясать.
А там меж тем завязался шуточный спор между старшим и младшим поколениями: «Кто ж вас будет учить, коль не мы», – восклицает хозяйка. Вместе с остальными исполнителями она возрождает старинные русские обряды, рассказывает об обычаях. Один из них – колядки.
Колядовать высыпает веселая детвора: подпоясанные кушаками ребята, девочки в ярких сарафанах. И песенки у них звонкие, цветастые, сохранившиеся еще с тех времен, когда нерадушного и скупого на угощение хозяина могли и проучить: «Кто не даст пирога – мы корову за рога, кто не даст пышку – мы свинью подмышку». Но получив лакомства, дети не унимаются: «А мы не одни пришли, а с козой».
Парнишка в серой рубахе выписывает коленца, изображая козлика, скачет по сцене и вдруг падает замертво. «Захворала козочка,– притворно вздыхают ребята. – Надо покормить» И лишь получив в каждое «копытце» по леденцу, «коза» снова пускается в пляс.
«В чем сила наших обычаев, нашей мудрости народной? – обращается ведущая к гостям, – в том, что их передают потомкам, укрепляют. Я вижу детей, и они станут родителями. И они будут ходить на праздники и устраивать их сами. Потому что во время праздника душа просветляется, мы друг на друга теплыми глазами смотрим, открываем сердца. Пусть то, что не нами начато, не нами будет остановлено», – все эти торжественные слова звучат очень искренне и живо, как живо гремела «коляда» у ребят, забывших, что играют на сцене.
И в разных, но переплетающихся мотивах хора, где после разухабистого «наварила пива много» идет благолепное «Возрадуйся, Боже», звучит не грозное имя Господне, а простодушное «Боже», к которому часто обращаются даже неверующие люди.
Как-то незаметно была пройдена та точка, когда люди в зале Дворца культуры делились на зрителей и исполнителей. Это слышно из реплик и диалогов, не продиктованных сценарием:
– А я, давеча, в интернете глядела: Ниагарский-то замерз, – изрекает колоритная матрона в нарядном крестьянском костюме.
– А у нас ни снегу, ни льда!
– Да и хорошо, что тепло…
– Тепло-то тепло, – заглушает гул крепкий бородатый мужичек, – а озимые как? Вот сейчас морозы ударят, а снега нет. Повымерзнет все…
– А я-то своих колядовать не пустила… – доносится откуда-то.
– А чего-ж так?
– Да того… сопли… пусть дома сидят.
Но разговоры смолкают под звуки гармони. На сцене разучивают кадриль. Пока танец демонстрируют лишь фольклористы. Но после концерта народ высыпает из зала и начинается гуляние.
Многие повторяют несложные движения кадрили: четыре шага вперед, четыре шага назад, повтор, поворот, шаг лицом к партнеру, шаг от партнера, поворот. Водят простые и запутанные, в несколько кругов, хороводы. Играют в «заиньку»: где «заинька» должен вырваться из круга, пока звучит песня, а коли не успел – должен вытащить в круг другого «заиньку», обнявшись или трижды поцеловавшись с ним по русскому обычаю.
Естественно, сначала играют, в основном, младшие ребята. Но не проходит и кона, как в хоровод с удовольствием вливаются игроки-родители.
Ну а после забав гостей ждет традиционное чаепитие. Совершенно органично смотрятся здесь кто в шароварах и сапогах, кто в пальто и туфлях, кто в лаптях да онучах, а кто в джинсах с кроссовками.
«Приходите в следующий раз в рубахах и сарафанах, – приглашает всех Александра Самотягина, – а то смотрите, какие вы все черненькие, а мы – красивенькие. Будем сохранять культуру и в костюме, и в песнях, и в играх, и в танце. Ведь русский человек – он всегда таков: и трудится достойно, и веселится по-настоящему».
Михаил Супруненко
