23 марта в России появился двадцать первый музей Сергея Есенина. Он разместился на «литературной» аллее нашего города, неподалеку от памятников Владимиру Высоцкому и Ивану Никитину – на улице Карла Маркса. Это негосударственное учреждение культуры открыто на средства воронежского предпринимателя Владимира Бубнова и народного артиста России Сергея Безрукова.
В одном из залов музея Есенина транслируется кинохроника 1918 года: открытие памятника нашему земляку Алексею Кольцову в Москве. На этой пленке запечатлен сам Есенин. Итак, памятник Кольцову в Москве, а теперь музей Есенина в Воронеже – все взаимосвязано? Вероятно, да – если принять во внимание, что воронежский поэт причастен к столичной жизни, а московский озорной гуляка, возможно, выходил на перрон нашего города подышать свежим воздухом по дороге на Кавказ.
Есенина – всем
«Смотрите, мы придумали вот такую аббревиатуру – «ВСЕМ (народный)». Это значит «Воронежский Сергея Есенина музей (народный). Возможно, ее не утвердят, но мне нравится», – с улыбкой поясняет ведущий научный сотрудник музея Елизавета Корчагина.
Мысль о том, что Есенин должен принадлежать народу не нова. Но именно Бубнов с Безруковым решили буквализировать ее в нашем городе. Кстати, актер пополнил стационарную экспозицию швейцарским колокольчиком, который ему два года назад преподнесла племянница поэта Светлана, а также пальто и кепкой, в которых Безруков сыграл Есенина в телевизионном сериале. В скором времени планируется создание отдельной выставки, посвященной актерам, игравшим поэта в разные годы – Олегу Меньшикову, Сергею Никоненко и Виталию Безрукову. А пока посетители могут оценить экспозицию, привезенную из музея села Константиново, включающую в себя 150 экспонатов: письма, стихи, фотографии и личные вещи Есенина.
Стационарный зал включает в себя экспонаты, отданные в дар музею горожанами Воронежа. Это, как правило, предметы быта начала ХХ века. Среди подарков встречаются удивительные вещи. К примеру, три тома посмертного собрания сочинений, подготовленного самим поэтом в 1925 году. Также на полках можно увидеть собрание сочинений 1995 года – последнее, изданное к столетию Есенина. Там же под стеклом лежит копия обложки воронежского журнала «Сирена», выходившего в 1912-1919 годы. Именно в этом издании был впервые опубликован манифест имажинистов, к которым, как известно, принадлежал и Сергей Есенин. О том, сколь престижным было напечататься в «Сирене», говорят факты появления там произведений Блока, Брюсова, Белого, Мандельштама, Шершеневича, Рюрика Ивнева, самого Есенина и других поэтов Серебряного века. Кстати, копия «Сирены», так же, как и посмертная маска поэта, дублируется: те же экспонаты представлены в небольшом частном музее Есенина, который был создан много лет назад у нас в городе по инициативе Егора Иванова. Кстати, сам Егор Иванович считает открытие нынешнего музея Есенина очередным шагом к тому, чтобы Воронеж заслуженно носил имя столицы Черноземья. Однако выказывает стремление к «доброму творческому соперничеству». «Пускай люди сами решат, что им больше по вкусу. Музей же создали для народа, вот пусть народ и решает, куда ходить. Возможно, посетив один музей, людям захочется попасть и в другой – для сравнения», – говорит Иванов. А тем временем в новом музее к показу готовятся два документальных фильма про жизнь и творчество поэта «Дорогие мои, хорошие», снятых воронежским телевизионщиком Владимиром Паршиковым.
О кризисе жанра
Покидая залы воспоминаний, посетитель музея заинтересуется ступеньками, ведущими вниз – в библиотеку, которой уроженец Воронежа, проживающий на территории США, подарил два уникальных издания на английском языке: «Мою жизнь» Айседоры Дункан 1927 года и «Русские дни Айседоры Дункан» 1929 года.
Рядом с библиотекой расположен концертный зал, рассчитанный на 40-50 персон. Оборудованный небольшой сценой, он предназначен для выступлений на литературную тематику. Впрочем, Владимир Бубнов хотел бы повторить славу таких вечеров, в которых участвовали те же имажинисты, дебютное выступление которых состоялось 29 января 93 года назад (накануне первой публикации «Декларации»). По словам Елизаветы Корчагиной у научных сотрудников богатый ресурс для привлечения внимания литературной общественности к развитию такого клуба. Однако, подражая активной творческой жизни периода Серебряного века, стоит обратить внимание на неустаревающий принцип, прописанный в хлесткой «Декларации имажинистов»: «Мы предлагаем изображать город, деревню, наш век и прошлые века — это все к содержанию, это нас не интересует, это разберут критики. Передай что хочешь, но современной ритмикой образов. Говорим современной, потому что мы не знаем прошлой, в ней мы профаны, почти такие же, как и седые пассеисты». К сожалению, на сегодняшний день творческие вечера Воронежа ограничиваются формальным почтением памяти героев давно минувших дней и не дают надежды на развитие современной литературы – или, хотя бы, на новый подход к демонстрации и анализа прошлого. А если и случается презентация литературных новинок, то, как правило, не находит отклика у активной части населения города.
В статье «Литературные клубы и объединения постсоветской России» Игорь Сид пишет о последних тенденциях в различных городах России: «В то же время творчество многих авторов, например, воронежских поэтов Елены Фанайловой, Александра Анашевича, Константина Рубашкина трудно связать с каким-либо литературным объединением в их родных городах». Далее автор разъясняет ситуацию на примере московской литературной жизни, когда к концу 2001 года произошло прекращение работы большей части клубов. Логично предположить, что старая система построения культурного досуга изжила себя, а выжившие организации привнесли в свои проекты игровой неформальный элемент, вынужденно отойдя от сценария литературных акций. Такая свобода превращает салоны в клубы. Кризис жанра литературных встреч принес с собой значительные изменения: клубы покинули стены музеев, библиотек, мастерских художников и примкнули к книжными магазинам, став частью бизнеса. В современном мире, когда каждая сфера примеряет на себя демократичный подход, участника того или иного мероприятия все труднее завлечь местами в зрительном зале, потому что творческий человек не хочет быть наблюдателем. Напротив – он желает активного участия. Для такого человека граница между работой и досугом перестает существовать и превращается в процесс жизни. Это связанно с постоянным присутствием в культуре, в силу творческой профессии. Если границы уничтожены, то человек должен существовать в максимально комфортном для него пространстве. Такая обстановка наверняка заинтересует молодого участника, который наиболее восприимчив к запросам и реалиям сегодняшнего дня, а значит возьмет на себя ведущую роль в формировании литературного процесса.
Возвращаясь к нашему музею, стоит добавить, что Владимир Бубнов намерен повторить литературное кафе с московским названием «Стойло Пегаса», правда работать оно будет исключительно в летний период.
Известно, что имажинисты начала прошлого века приобрели скандальную известность своими эпатажными выходками – например, «переименованием» московских улиц. Ну, жителей нашего города сменой названий улиц не удивишь, а вот вопрос – смогут ли наши воронежские «имажинисты» повторить литературный успех, примером которого стало объединение лучших поэтов начала века во главе с Сергеем Есениным – общественность, безусловно, волнует. Ей хочется, чтобы это произошло.
Ксения Гезенцвей
Фото Сергея Мардело
