Послание президента Федеральному собранию хотя и стало уже привычной политической процедурой, тем не менее, всякий раз вызывает потребность в анализе того, что в России есть, в рассуждении о том, чем следует жертвовать во имя чего. Очевидный упор на ценности консервативные отнюдь не означает консервации развития – но наверняка означает возврат к оправдавшим себя принципам. Принцип социокультурной идентичности в данном случае определяется как приоритетный, удерживающий субъект развития от потери ориентации во времени и пространстве. И с этим трудно не согласиться.
Однако в том же послании президент уже не впервые говорит о необходимости включения значительной части социума в осознанные процессы развития – прежде всего в режиме «Здесь и сейчас» – там, где люди живут и работают. Очевидно, для этого есть немалые причины – невооруженным глазом видно, что бюрократическая система государства никакой реальной стратегии предложить не может, мало того – сильнее всего заинтересована в неизменности регламентов, инструкций и функций. Президентский посыл к созданию системы общественного контроля – вещь знаковая и давно ожидаемая. Однако вместе с пониманием важности и значимости такой деятельности на поверхность упорно всплывает все тот же самый зловредный вопрос российской современности: кто?
Волею судеб накануне, 11 декабря, на факультете журналистики ВГУ прошла встреча со студентами выпускного курса, будущими специалистами по связям с общественностью. Мне показалось очень интересным, каким образом студенты–выпускники ставят перед собой задачи на длительную перспективу.
Проще говоря – что они намерены делать через двадцать лет? Вопрос отнюдь не праздный. Вопрос о персональном стратегировании, которое правильнее всего определить как технологию оптимизации ресурса собственной уникальности, – сегодня ставится жизнью во всей его полноте и многообразии. Информационная эпоха задает такие темпы и динамики, что без понимания собственной устойчивой позиции, без определенной культуры развития своего же потенциала люди попросту теряются в потоке информации, изменчивых ценностях, многочисленных трендах и провокативах. «Битва за мозги», развернувшаяся в мире, предполагает достаточно быстрый выход на новые, принципиально иные элиты: аналитичные, проективные, сетевые и мобильные. Несоответствие этому тренду опять порождает угрозу вывести Россию в «догоняющие»…
Диалог сам по себе оказался весьма нетривиальным. Пиарщики народ зубастый, за словом в карман не лезли. Воистину: журналист не столь важен как друг, сколь важен как не враг… Обсуждение сложилось вокруг трех основных тем.
Первая – позиционирование. Система мирового академического образования переживает кризис, который правильнее всего назвать итоговым: выстроенная под индустриальную экономическую модель, выпускавшую множество примерно одинаковых специалистов, она исчерпала этот формат. Сегодня вузы ищут новые формы обучения, активно задействуя интернет и персональные учебные программы. Тенденция выстраивается к тому, чтобы обучаемый сам разрабатывал свою учебную программу и обучался не пять лет, а всю жизнь. При этом, как выяснилось, быть заказчиком собственного образовательного продукта молодые люди пока не готовы: их обучали, имея в виду перспективу найма, а не создания собственного рабочего места. Объем информации вполне убедительный, практические навыки какие-никакие есть (значительное число выпускников уже попробовало себя в той или иной практической деятельности), но проектного навыка нет. Как вывод – обучение основам социального проектирования становится важной задачей для «выхода в свет», поскольку умение создавать пространство собственного развития и придавать ему нужную динамику постепенно осознается как своего рода социальный спасательный круг. Как средство персональной безопасности. Позиционирование себя самого как субъекта собственного развития существенно снижает шанс того, что ты будешь использован как ресурс чужого развития.
Вторая тема – аналитические практики. Журналисты, специалисты по связям с общественностью, коммуникативные менеджеры – это «прорабы» информационной экономики. В которой важнейшим продуктом является информация, важнейшей услугой – трансляция этой информации в ее достоверном статусе. При нынешней динамике развития соответствующих систем, когда каждые полтора года количество цифровой информации в мире удваивается, а каждые два года скорость ее обработки вырастает вполовину – попросту невозможно пытаться освоить ее всю целиком. Да даже ту, которая нужна для знания, следует переоценивать все чаще и чаще, потому как время устаревания прямо пропорционально возрастанию скорости информационного обмена. С этой задачей помогает справиться интеллектуальная технология аналитики; кстати, первая в России конференция по теоретической аналитике как раз двенадцатого декабря проходила в Москве, и мы ждем материалов от ее оргкомитета. В складывающейся ситуации наиболее ценной (и наиболее дорогой!) становится информация прогнозная, которая выдает перспективу ожидаемых обстоятельств или же рекомендует предпринять те или иные действия (сценарный подход к управлению развитием). Сегодня аналитические навыки и практики достаточно востребованы, но, к сожалению, назвать аналитикой то, что печатают в прессе и говорят в электронных средствах массовой информации, – язык не повернется. Аналитика – весьма сложный, многоуровневый и многозначный массив очень специфического знания, который требует основательности и углубленного изучения не один год. Отрадно, что студенты с этим согласились, причем даже внесли предложение создать своего рода читательский клуб – чтобы на практике освоить анализ текстов передовых российских и зарубежных ученых – футурологов.
Третья тема касалась элит. Я был очень рад разочароваться в своих опасениях относительно того, что студенты будут определять элиту как чиновников или звезд шоу-бизнеса; ничего подобного не произошло.
Они совершенно отделяли элиты от истэблишмента, бомонда или богемы. Но вместе с тем у них не было четкого определения сущности и динамики действия элит; надеюсь, что после нашего диалога такое понимание появилось. Мы пришли к общему выводу относительно того, что элита – это часть социума, добровольно принимающая на себя ответственность за историческую судьбу нации и способная действовать в своих интересах в масштабах брендов, сообществ и поколений. Элита – это не те, с кого требуют, это те, к кому ответственно принадлежат. Ей не ставят задач – она сама их формулирует и осуществляет. И ответ на вопрос – кто здесь элита? – может быть только один: да я. Именно этой потребностью и определяется необходимость персонального стратегирования. Поскольку принадлежность к элите как миссия жизни – статус весьма ответственный, совсем непростой и в общем неблагодарный, поскольку стратегический замысел требует вложений, но не дает быстрого «конкретного результата»…
Диалог, как мне представляется, вполне удался. Вернувшись домой, я обнаружил до десятка новых заявок на регистрацию в скайпе – значит, стоит ожидать заинтересованных вопросов. Тем более, что президент в своем послании говорил практически о том же самом…
Михаил Кутузов
Иллюстрация Михаил Супруненко
