Богучарская детская школа искусств – еще один обладатель гранта из фонда четвертого Рождественского благотворительного губернаторского вечера (в прошлом номере мы писали о Бобровской школе). Четыреста шестьдесят тысяч на громоздкий, но при этом хрупкий и ценный, как антикварная ваза, инструмент – на арфу. Звездочку школы, а то и всей области.
Живописная площадь Богучара. Двухэтажное здание с очертанием лиры над крыльцом – та самая детская школа искусств, похожа на маленькую усадьбу. Справа – районная администрация, чуть позади – так называемый Арестный дом, памятник архитектуры. В начале прошлого века здесь содержались под арестом проштрафившиеся ВИПы – дворянство, купечество, а с 1959 года здесь началась история детской школы, последние годы в этом колоритном здании занимаются вокалисты и пианисты. Слева – городской парк. Все лето по вечерам здесь играл духовой оркестр – детище Дьяченковского филиала школы.
Республика ДШИ
– Мы и не такое можем! – раздается мальчишеский голосок и смешки на фоне урчащих звуков тубы. Очертя голову, мимо проносятся подростки. Кто в спортивном костюме, кто в парадной двойке, кто в школьной униформе с надписью на жилетке «Дьяченковская СОШ». Мы – на ее территории. С одной стороны – главный вход, вокруг посажены цветы. С другой, куда спешат ребята, – осыпавшийся кирпич грубых ступенек, в оконных рамах полиэтилен вместо стекол.
Уныло, пока не замечаешь выставленные в коридоре пюпитры и стулья. Это – оркестровый островок. В учебное время сюда то и дело совершают групповые набеги школьные спортсмены, мешают репетировать. Лучше, когда забредают любопытные одиночки, потому как практически однозначно, что по прошествии некоторого времени труба или валторна оживут и в их руках.
За соседней дверью – кабинет шириной в единственное окно – с духовыми инструментами и полкой, где нотные подшивки. Ребята по очереди разбирают старенькие музыкальные «орудия»: их закупили по случаю – благодаря администрации района в 2008 году. Через считанные минуты звуки оркестра прижмут нас к стене. Потому что сыграют ребята круто.
А вот и наставник – Иван Агарков. В 1989 году он играл в оркестре художественной самодеятельности при местном клубе, с 1992 года – преподаватель духового отделения в филиале богучарской детской школы искусств (еще здесь есть отделение живописи). Рассказывает, как к нему то и дело приезжают бывшие ученики (а в общей сложности их уже 200!), игравшие в оркестрах во время службы в армии.
Перед нами сегодня младший состав. 15 разных мордашек и характеров, их обладателям от 8 до 15 лет. Музыкальный стаж у всех разный: у кого-то год, у кого-то – пять. Для нас исполняют «Прощальный вальс» и «Прощание славянки». Успевают при этом незаметно от наставника корчить нам рожицы – настоящая шкида, право слово. Когда пронырливые оркестранты были в Павловске на выступлении, они стащили на память все номерки из раздевалки, но Иван Васильевич пропажу обнаружил вовремя.
– За этими архаровцами глаз да глаз, а то обязательно где-нибудь набедокурят, – Агарков пытается сдвинуть сурово брови, но в уголках глаз прячется улыбка.
– Мама говорит, как вы только нас терпите! – весело, в тон ему, отзывается Паша, самый спокойный и хозяйственный. Все юные оркестранты – из семей со средним доходом и ниже. Судя по темпераменту музыкантов, могли бы стать подопечными настоящего Викниксора.
Иван Васильевич же внешне и внутренне напоминает Клемена Матье – воспитателя из фильма «Хористы» (кинолента перекликается с «Республикой ШКИД»). Большой и добрый, с мягким малороссийским говором и хрипотцой в голосе.
– Да не раз порывался все бросить, а потом… ну уж нет, ведь они же, – гладит ребят по головам, – они же все равно победят. Тяжело, ведь только двое-трое сразу по-настоящему увлечены, с остальными нужно работать. Лично и через классных руководителей.
Пока получается: оркестр покорил посетителей парка своей дисциплиной и изумительным разноплановым репертуаром, уже есть дипломы областного и всероссийского уровней, два года назад на Воронежском городском открытом смотре духовых оркестров и ударных инструментов «Юные дарования» заняли второе место. А в прошлом году Ивану Васильевичу вручили медаль за заслуги перед Богучарским районом – ведь более двухсот ребят прошли через его оркестр, избежали – как говорили раньше – тлетворного влияния улицы.
Несмотря на погоду, взрывное мальчишеское начало берет верх: мчатся на футбольный мини-стадион по соседству со школой. Но помнят, что впереди два ответственных события: День города в Богучаре, а потом в Воронеже.
«Белая цыганка», или педагог может все что угодно
Кое-какую информацию о богучарской детской школе искусств можно получить в интернете, зайдя на персональную страничку школы: 9 отделений, переезды, штат. Увидеть фотоотчеты, количество наград и четко представить, насколько активно развивается в Богучаре дополнительное образование.
В этом году открыли две новые программы на дополнительной основе: фортепианную и народную. Зато год как нет фольклорного отделения: школа блистала коллективом «Диво», пока преподаватель не уехала на жительство в Германию. Лицензия на отделение осталась, но педагога подобного уровня пока не найти. Кадровый голод – одна из вечных проблем, штат почти не пополняется молодыми. А с 6 сентября, когда прошла сессия в городской администрации, появилась новая напасть: отмена родительской платы. Это значит, что теперь школа должна сама себя содержать. Только для Ольги Романенко, бывшего завуча – и 16 лет как директора – удар сильный, но вполне ожидаемый.
– Сложно, когда район дотационный, денег нет, а культура – затратная сфера. Конечно, мы обуза…
Все, что поступает из районного бюджета, – идет только на зарплату. Ольга Ивановна вздыхает и после паузы смущенно признается, что в Воронежской областной думе ее прозвали «белой цыганкой». Потому что ходит ко всем и просит для школы хоть какую-нибудь посильную помощь.
Солдатские парты, например, остались от танковой дивизии, бывшей в Богучаре в 90-х. Из расформированного детсада – шкафчики в раздевалке хореографического зала. Сюда же поставили резные скамейки, сделанные бесплатно в одной из строительных фирм, а зеркала куплены в 1995 году одновременно с предыдущей арфой благодаря воронежскому губернатору. Старые компьютеры – из лицея. Костюмы для танцевальных коллективов сшиты педагогами.
Мы разговариваем с преподавателями в учительской. Это даже не кабинет, а бывший коридор к пожарной лестнице. Здесь тоже все принесенное ими самими: умывальник, тумбочки, подержанные мягкие кресла. Смотрим на лист с отпечатанными медалями самодельного дизайна: золотистые, с подписями и творческим гербом – птицей. Они для первоклашек, 11 сентября – торжественное открытие. Педагоги не жалуются, просто делятся:
– Нам так нужен актовый зал для концертов. И пускай рядом есть ДК или Дом ветеранов, при школе обязательно должен быть собственный концертный зал. Чтобы детки чувствовали сцену и зрителей.
Видно и понятно, что устали, свыклись. Что у одного из педагогов до сих пор нет собственного жилья, что приходится покупать для занятий очень подержанные инструменты, что не хватает места для занятий. Наконец (уверена, список гораздо длиннее), что даже ремонтом занимаются сами, делают все вместе, несмотря на наличие рабочих. Вместе – здесь ключевое слово. Преподаватель музлитературы и арфы Валентина Хорбаладзе потом расскажет, какой у нее был шок, когда еще в старом здании ее адаптация в коллективе проходила во время шпаклевки и побелки стен. Но сегодня, мечтая с другими педагогами об общем рояле, она внезапно получила приличную сумму из губернаторского Фонда. На арфу.
– Это фантастика! – выдыхает. И ведет смотреть на питерскую струнную барышню.
Уникальные
– У музыкантов есть правило: пока не созреешь психологически, не играй. И тут слышу: «Начинай, ну шо!» Ладно, думаю, беру арфу, ставлю на плечо. «Ой, ды она ее прыдавит!» Смешно, потом привыкла.
Валентина Александровна с увлечением рассказывает о первых выступлениях здесь, куда 20 лет назад она приехала из Тбилиси. Единственная со своего выпуска – из 10 арфисток Тбилисского музучилища – не оставила музыкальную стезю. Рассказывает, что там она обучала детей, пока не наступила перестройка – и не пришлось переезжать к родственникам. Как накануне отъезда приглашали в грузинский оркестр, но на вторых ролях… или в Астрахань, например. Как купила первый инструмент у известной арфистки Зии Талышинской; вторую арфу ждала 10 лет. Теперь два инструмента есть у нее здесь – и это кажется знаковым событием.
По углам класса музыкальной литературы – две близняшки-арфы. Только у одной, с глянцевой поверхностью, вместо струн натянута рыболовная леска (голь на выдумки хитра). Другая, недавно приобретенная – матовая, светлая, «Resonance heart». Обе – с фабрики имени Луначарского, где сейчас возрождают производство этих редких инструментов.
Теперь Валентина Александровна мечтает о большем количестве учеников. В этом году пять девочек выбрали арфу как дополнительный предмет. Но главный состав – одна Елизавета Боглачева. Усердная и упорная, она играет на арфе четвертый год. Пока Лиза демонстрирует нам свои навыки на новой арфе «Зефир», педагог рассказывает, как берегли старую, как два года назад она сломалась: перестала работать педаль.
Неудивительно, нужны особые условия для хранения. В итоге с мужем сами паяли и смазывали детали. Теперь же можно и учеников новых привлекать, и чаще выступать на концертах. О конкурсах не думают: либо таковых нет, либо затратно и тяжело везти инструмент с собой. Зато мечтает, что вырастит достойную смену в лице Лизы: направит в Ростовское музыкальное училище, где есть соответствующее отделение.
– Это чудо! – узнав об арфе, Николай Попов, директор Воронежской филармонии, восхищается и педагогом, и самой девочкой. Здесь, в составе симфонического оркестра, этот редкий инструмент есть, но играть на нем некому: на весь Воронеж две арфистки – Диана Балановская и Инга Костринская, но обе уже давно не выступают. Поэтому приходится подключать московских исполнителей. А в студенческом симфоническом оркестре воронежской академии искусств под руководством Александра Гуро партию арфы заменяет фортепиано. Это при условии, что на двух струнных отделениях – оркестровом и концертном – она числится в списке инструментов. Только вот арфы в вузе уже давно нет: еще с 70-х, когда академия была переведена из Березовой рощи на улицу Лизюкова. Ситуация в музыкальных колледжах Воронежа идентична: арфа в списках не значилась никогда. Утешает обещание Николая Васильевича – в скором времени посмотреть на Лизу, послушать ее, и даже дать возможность не везти на себе тяжелый инструмент из Богучара, а сесть за филармонический:
– Дальше она может спокойно поступить в музыкальное учебное заведение, ее с руками и ногами оторвут. Главное, чтобы было желание продолжать.
Добра и света
На фоне школы другие элементы культурной жизни города сразу теряются. Конкуренцию мог составить музей народного костюма и кукол, основанный в 1993 году тремя сестрами: Зоей Ткачевой, Валентиной Горбачевой и Галиной Сысоевой. Одна из главных достопримечательностей города, да и место, где можно было самому научиться делать кукол. Но в 2010 году, после смерти двух сестер, Галина Яковлевна, завкафедрой фольклористики воронежской академии искусств, забрала народные костюмы к себе, а кукол выкупил историко-краеведческий музей.
Он располагается в бывшей церкви. Заходишь – и во всех трех залах погружаешься в историю края и одновременно в атмосферу СССР: полусамодельные витрины, старые полы, мебель. Даже на потолках – купольных барабанах – произведение конструктивизма: схематичные солдаты со штыками на пылающем фоне войны.
На контрасте – огромный (7 на 4 метра) гобелен. Это работа известного белорусского художника, уроженца Богучарского района Александра Кищенко, автора «Гобелена века», занесенного в Книгу рекордов Гиннеса. «Край родной» изображает огромное, фактически райское дерево. Только на ветвях и под ним – множество реальных людей, бывших знакомыми мастеру. Гобелен излучает чувство радостного единения во имя добра и света – и пусть сейчас не времена перестройки, когда людям приходилось проявлять чудеса стойкости, чтобы выжить самим – хорошо, что сейчас в сельских районах еще остались энтузиасты, помогающие выжить культуре.
Валерия Боброва
Фото Александра Рогозина
