Обзор работ знаменитого художника со всего мира.
Юрий Купер – один из самых успешных русских художников, добившийся признания на Западе. Юрий Купер имеет на своём счету более 50 персональных выставок в самых престижных галереях мира: Галерее Клод-Бернар в Нью-Йорке и Париже, галерее Ян-Кружье-Дитесхайм в Женеве, галерее Болс-Сорокко в Нью-Йорке, Сан-Франциско, Лос-Анджелесе, Париже и Лондоне, галерее Йоши в Нью-Йорке, Государственном музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, Тулонском музее, Центре изобразительных искусств Сэнсбери в Норвиче, Букин-ри-де л’институт в Париже, музеях Киорау, Шикараба, Узно-но-мори и Шококу-но-мори в Японии — только неполный их список.
Впрочем, кто такой Юрий Купер, знатокам искусства рассказывать не надо. Хорошо известны его великолепные «серебряные» работы со старинными молоточками, шпателями, сундуками, его тюльпаны и яблоки. Купер предпочитает рисовать старые предметы, которые покрыты патиной времени, как бы обветшали и увяли, но, как осенний лист, по мере увядания приобрели яркость красок. Чем больше они отмечены временем, тем более вневременными они становятся для Купера, то есть тем очевиднее их непреходящая эстетическая ценность…
И если предметы Купера являются символами в себе и в более широком смысле символами художника, то его натюрморты символизируют одиночество и оторванность художника в этом мире, одиночество, дарованное ему его же творческим даром.
Воронежцам Юрий Купер стал хорошо знаком благодаря реконструкции исторического здания драмтеатра им. Кольцова, именно этот художник подарил нам здание, ставшее одной из главных достопримечательностей нашего города. Но особое место в творчестве этого художника занимают храмы. О некоторых из них мы и расскажем.
Храм в Париже
Некоторое время назад власти столицы Франции объявили конкурс на создание проекта православного храма, который должен был расположиться в самом центре Парижа — по соседству с Гран-Пале и Эйфелевой башней. Конкурс выиграл испанский архитектор, который с большим рвением принялся за дело. Но когда французы увидели то, что у него получилось в конечном итоге, их охватило глубокое уныние. Купер не участвовал в конкурсе, проект испанца ему показали уже позже. Будучи хорошо знакомым с парижскими представителями власти, Юрий Леонидович просто прислал им собственный проект — как бы мог выглядеть парижский храм с его точки зрения. Когда французы получили его работу, они восхищённо зацокали языками, но при этом отчаяние охватило их с новой силой — от невозможности изменить ситуацию и отказаться от услуг незадачливого испанца. Купер при проектировке своего храма решил связать его внешний облик с архитектурой района — ведь это Эйфелева башня, Гран-Пале со стеклянной крышей и металлом. Поэтому просто поставить туда типичный московский храм было бы нелепо, он должен вписываться в окружающую архитектуру. Основные формы Купер создавал, отталкиваясь от пропорций Исаакиевского собора, но при этом использовал в качестве материалов много металла и стекла, чтобы произошла эстетическая перекличка с Эйфелевой башней и Гран-Пале, сохранилась композиция целого района. Для храма Купер придумал стеклянный купол с золотым напылением и направляющие из металла, как на крыше Гран-Пале, но форма его осталась традиционная — луковица. Таким образом, проект не выбивается из православных канонов, но облик его при этом достаточно современен.
Храм в Сретенском монастыре в Москве
Интерьеры реконструированного воронежского Театра драмы произвели большое впечатление на архимандрита Тихона (Шевкунова), и он пригласил Юрия Купера поработать для московской Патриархии. Через некоторое время был объявлен конкурс на строительство нового храма в Сретенском монастыре, Купер принял в нём участие и выиграл этот конкурс.
Здесь художник пошёл от обратного: он решил выполнить проект храма наперекор устоявшимся московским канонам, не работать в стиле так называемой теремковой храмовой архитектуры, где много пристроек, закоулков, которые почему-то называются традицией, хотя это скорее купеческая эстетика. Ведь существует ещё и другая традиция, в которой есть величие, божественность. Примеры — Исаакиевский, Казанский, Софийский соборы. Церковь Покрова на Нерли, потрясающая по своей простоте. Строительство храма в Сретенском монастыре закончится в 2017 году.
Культурно-православный комплекс в Минске
Это весьма масштабная работа. Белорусы захотели объединить несколько существующих храмов (и построить к ним несколько сопутствующих зданий) в единое целое, создать многофункциональный православный центр. Сложность заключалась в том, что существующие храмы были разными по архитектурной эстетике, и нужно было найти какое-то стилевое решение, которое бы смогло объединить их в один объект, но при этом проект не выглядел бы эклектичным. Юрию Куперу это удалось.
Храм святителя Митрофания в Воронеже
Сразу оговоримся, этот макет — лишь фантазия художника, воплощение его первого впечатления. Юрию Леонидовичу настолько понравилась идея поставить храм у кромки водохранилища на левом берегу, что он специально приехал на это место и остался очень доволен возможной перспективой строительства здесь. «Идеальное место для храма в Воронеже,— высказал свое мнение именитый мастер.— Я видел центральные воронежские храмы, они все интересные. Безусловно, нужно учитывать стилистику храмов, построенных в этом городе, использовать традиции и при этом вносить что-то свое. Мне вообще нравится левобережная часть города, потому что центре города сейчас построить что-то фундаментальное — это будет как бельмо на глазу. А там есть такая возможность, там не застроено еще ничем таким постсоветским. Я считаю, что это потрясающее место. Храм на воде».
Идея настолько вдохновила Юрия Купера, что он согласился участвовать в проектировании бесплатно, помогая в работе местным архитекторам, консультируя их. По мнению художника, основная задача — сделать новый символ города, ведь Митрофан — главный воронежский святой. По аналогии с Петропавловской крепостью, где колокольня является историческим знаком, можно и в Воронеже всё строить вокруг колокольни (которая, кстати, предполагается высотой не менее 100 метров).
—Я готов на многое ради этого города, ведь после строительства Театра драмы у меня сложилось совершенно особое отношение к Воронежу,— в заключение признался знаменитый художник.
