На левом берегу Воронежа я успел пожить во многих местах, от Отрожки до Машмета.
В результате вселенские течения вернули в район, где я ходил и в детский сад, и в школу. И еще в парк «Алые паруса»: водили родители, а дедсадовская группа посещала детский кинотеатр. После ходил уже самостоятельно в кружок аквариумистики, а еще – покататься на велосипеде по горкам или наловить лягушек. Место для меня очень значимое.
Поэтому, как только вновь поселился рядом, отправился посмотреть, что там теперь творится. Получил в результате противоречивое сочетание опытов: с одной стороны, всё то же, что и в детстве – мостики, голова-горка, деревянные истуканы и плоские бетонные звери. С другой стороны – всё просто в адском состоянии. Дохлые вороны и голуби на каждом шагу – как знак для непонятливых, что парк слегка запущен.
Естественно, после реконструкции и торжественного открытия я снова отправился в «паруса». И испытал жестокий шок. Парк, прочно вписанный в мою личную историю, полностью исчез. От него вообще ничего не осталось.
Справившись с этой утратой, я стал изучать новый, совершенно новый парк. И он оказался отличный. Хороший проект, правильная техническая реализация. Углубляться в описания деталей не буду, о них расскажут без меня.
Интересна сама ситуация: обновление городской среды. Для Воронежа это не очень привычное дело, и юбилей города (согласно новой отечественной традиции) стал поводом для фонтана изменений в городе, маленьких и больших, хороших и нет.
Отталкиваясь от «Алых парусов», я размышлял о вариантах, сценариях, по которым эти обновления происходили. И к чему они привели в результате.
Итак, парк «Алые паруса». Ситуация: амбициозный проект, настоящий профессионал-архитектор, качественная реализация – всё благодаря приложенной политической воле. Будем считать этот пример образцовым. И посмотрим, что в нашей шкале окажется пониже.
И как ни странно, первым примером «похуже» опять становится парк «Алые паруса». Парадокс объясняется просто: вряд ли проект Оливье Даме включал в себя трансляцию на весь парк «Дорожного радио» с репертуаром а-ля «маршрутное такси». Помимо эстетического отвращения, следует поставить вопрос вообще об уместности подобного хода: выдержит ли хрупкая атмосфера парка, птички-синички-сосны напор Максима Галкина и ему подобных?
Очень надеюсь, что это просто недоразумение на уровне оперативного руководства парка. Однако недоразумение это показательное: инициатива «на местах» может серьезно повредить даже безупречному проекту.
Подремонтировали и другой парк – «Южный». В нём все гораздо проще: никаких европейских мэтров. Сделали спортивную площадку, игровую площадку (из стандартных элементов), убрали киоски и «пивные» скамейки, поставили на входе воротца с названием парка.
Дело нужное, до реконструкции парк был просто заросшим пустырем. Теперь же есть новое общественное пространство, есть нужная социальная инфраструктура.
Скромность масштабов и задумок оправдывается необходимостью. Если нужно сделать парк – то лучше хотя бы так, чем вообще никак.
Но подвох есть и тут: те самые воротца у входа. Попросту уродливая, в худших традициях позднего советского союза, с невменяемой шрифтовой композицией, металлоконструкция мучается вопрошанием: «Зачем я здесь? Зачем на меня потратили деньги и без того скромного проекта»?
Ситуация раздваивается на две: можно сделать скромно, дешево – то, что реально необходимо.
Но к этому зачем-то добавили также скромно-дешевое (и в результате ужасное), но вовсе необязательно нужное. А ведь этот уродец наверняка проходил согласование в соответствующих экспертных инстанциях – что-нибудь про градостроение и т.д.
Ситуация: «дешево, страшно, и непонятно зачем» в совсем уж комедийных масштабах проступает в знаке «Левобережный район» – у въезда на Чернавский мост. Старый знак перекрасили в «гаражные» цвета и приделали к нему железный пузатый кораблик. Кораблик настолько нелеп, что хочется верить, что придумали его те же рабочие, что и варили-красили это чудо. Я просто отказываюсь верить, что в Воронеже живет архитектор или художник, который мог такое спроектировать.
В итоге: вместо старого, скромного, потрепанного и привычного элемента городской среды мы получили необъяснимое чудовище.
Можно реконструировать, как это произошло. В рамках дня города были бюджеты. Бюджеты были завязаны на задачи. «Реконструкция знака Левобережного района», к примеру. Задача не принципиальная, не уровня «Алых парусов» или набережной.
Поэтому политической воли и высокого надзора к ней не прилагалось. Решалась эта задача стандартными муниципальными процедурами. Эти процедуры, равно как и институции, их реализующие, с задачей человеческого отношения к собственному городу не справились.
Из подобных же сомнительных примеров – дачные теплицы на «открыточном» месте города, у башни ЮВЖД.
Какие же сценарии обновления города мы имеем в результате?
Первый: осознанный проект областных властей, реализованный качественно и осмысленно, волевым и финансовым усилием. К сожалению, оказывается, это единственный способ сделать в городе что-то хорошее и не сделать ничего ужасного. Правда, потом надо следить за творческими усилиями местных управленцев, дабы они всё не испортили.
Второй сценарий: всё делается на стандартных процедурах, рутинный городской процесс. Результат – в лучшем случае «обычен», в худшем – просто чудовищен.
С этим можно смириться, если делается что-то действительно нужное.
И невозможно, если появление нового страшилы не было жизненно необходимым.
Конечно, очень хотелось бы, чтобы было по-другому, чтобы муниципалитет, авторы проектов и надзирающие инстанции работали прекрасно сами по себе. Чтобы если чиновники уровня городского района задумают сделать сквер, это не был праздник китча и безвкусицы.
Что для этого должно изменится?
Во-первых, должны появиться авторы хороших проектов. Отечественная архитектурная школа в глубочайшем кризисе. Но и французов на каждую скамейку не напасешься.
Значит, должно вырасти новое поколение архитекторов, проектировщиков. Вырасти они должны в хорошем городском окружении (для формирования вкуса) и учиться у грамотных профессионалов. Т.е. детишки, которые сейчас бегают в «Алых парусах», потом поедут учиться в институте «Стрелка», а вернувшись, сделают из родного города образец для всех других, менее удачливых городов.
Правда, придется подождать пару десятилетий. Во время ожидания можно себя баловать «точечными» проектами. Главное – постараться не испортить всё до совсем уж неоперабельного состояния.
Второе – нужно сделать работу муниципалитета по-человечески осмысленной. Родной город – это не субстрат для бюрократических процедур «задача-бюджет-отчет». Если делать сквер – то делать хорошо, пусть и скромно. Для этого нужна личная заинтересованность. Для этого экспертные органы должны иметь силу воли, профессиональную гордость и возможность сказать «нет» плохим проектам. Для этого, видимо, всякие художественные советы надо (хоть это и грустно) доукомплектовать импортированными специалистами – пока свои не вырастут.
И еще хорошо бы уметь признавать свои ошибки. Коричневую бочку, притворяющуюся кораблем, от Чернавского моста все-таки лучше убрать. Наш губернатор, кстати, ошибки признавать умеет. Очень хотелось бы, чтобы и все остальные чиновники этому научились.
Илья Долгов
Фото Ирины Котиной
