У Воронежа есть знаковое место. Это правый берег реки, набережная водохранилища между Чернавским и ВОГРЭСовским мостами. Когда-то в окрестностях этого места Пётр Первый затеял амбициозный проект: строительство военного флота для похода на Азов: Воронеж – родина русского флота («военного регулярного» – иногда добавляют для точности).
Место действительно знаковое – оно напоминает о событиях, которые изменили судьбу города, вывели её на новый уровень. Тогда этот берег был сердцем, мотором города. Сейчас оно пребывает в запустении.
Обо всем этом справедливо упомянуто в концепции реконструкции Петровской набережной, предложенной творческой мастерской Моспроект-1. Концепция уже была обсуждена на градостроительном совете и с некоторыми замечаниями воспринята положительно. Кратко перескажу её суть.
Областные власти проявили желание масштабно реконструировать упомянутую набережную. Сделать её постоянным местом отдыха воронежцев, знаковым местом города и туристическим объектом регионального (а может и шире) уровня. А также увековечить созидательный дух Петра Великого.
Для разработки концепции был привлечен руководитель мастерской Моспроект-1, профессор международной академии архитектуры, советник РААСН Александр Хомяков. Предложенный вариант – регулярный парк плюс культурно-рекреационная инфраструктура в стиле петровского барокко. Что это значит: четкая геометрическая структура парковой зоны, партерные цветники, лабиринт, аккуратные деревья-кустарники, из малых архитектурных форм – стелы и скульптуры, беседки и павильоны. Ресторан, выставочные, концертные пространства. Торговля туристическими сувенирами. Главная изюминка – точная копия фрегата Петра Первого – «Гото Предестинация», с прилагающимися к нему причалом, павильоном и маяком. Фрегат будет совершать экскурсионные маршруты.
Преобразования разделены на четыре очереди. Первая – собственно фрегат с причалом. Вторая – реконструкция уже существующих площадей. Третья – продление набережной через бухту, намывание на месте бухты новых территорий и их освоение. Четвертая – строительство культурно-спортивной инфраструктуры на уже имеющихся намытых землях в направлении ВОГРЭСовского моста. Естественно, предусмотрено усовершенствование транспортной и инженерной систем развиваемых территорий.
Это если очень коротко и по фактам. Если же говорить о смысле, о конечном результате, его образе и функционировании – тут придется моделировать. Поскольку концепция это еще не конкретный проект, где проработано все, вплоть до последнего кустика.
Итак, гипотетически через несколько лет в Воронеже, на набережной, появится парк а-ля Версаль – геометричный, но с барочной выдумкой. С затейливыми цветниками. С лабиринтом! Будет причал, от которого можно отправиться в путешествие по реке на почти настоящем фрегате. Возникнет некий музей – очевидно, про петровские времена. Забурлят выставки и концерты. Откроется ресторан, в конце концов. Успенская церковь, естественно, тоже никуда не денется.
Здания, уличная мебель, малые формы – всё предполагается решить в едином архитектурном стиле, упомянутом уже петровском барокко. Этот стиль достаточно лаконичен и сдержан, без тех бесконечных складок, извивов и завихрений плоти, ставших содержанием «основного» барокко.
Очевидно, что новая петровская набережная – это не восстановление прошлых видов города. Никаких парков и ресторанов в петровские, да и в последующие времена тут не было. Но, судя по концепции проекта – речь идет не просто о стилизации или отдельных архитектурных приемах. Скорее, предлагается попытка с нуля сделать так, как будто это построено было в петровские времена. В концепции особо подчеркивается, что задача – не просто устроить зону отдыха, а пробудить дух места, выявить его историческую роль.
Связка «задача – решение» проста. Раз речь идет о Петре, то увековечивание духа произойдет через любимый им архитектурный стиль. Потомки построят парк, который сам император построить не успел или не захотел – но мог бы!
В связи с этим возникает множество вопросов. Может ли новодельная архитектура, сделанная под определенный исторический стиль, быть аутентичной? Может ли она принять на себя нечто большее, чем просто оформление – тот самый дух места? Мне вот кажется, что – нет. Имитация – это всегда имитация. Тем более что у барочного парка будет крайне непростое окружение. Неказистые коробочки дорогих квадратных метров на склоне воронежской горы. Спальные блоки и ТЭЦ-1 на левом берегу. Заводские корпуса непосредственно на самой набережной. Окружение агрессивное и эклектичное, в таком тяжело раскапывать давно забытые атмосферы и настроения.
В конце концов, если говорить о самом духе, то время Петра – это вестернизация, индустриализация дремучей Руси плюс амбициозные политические проекты. Поэтому строить парк «под старину» – явно не лучший способ этот дух унаследовать. Чтобы быть достойными продолжателями методов и принципов первого российского императора, нужно что-то авангарднее растительных лабиринтов.
Эти размышления наталкивают на другой вариант смысла затеи. Перед нами не абстрактное прославление былых времен. Перед нами тематический парк.
Тематические парки – в общемировой практике вещь совершенно легитимная и почетная. Они выполняют образовательные, просветительские цели. Взращивают в гражданах ощущение преемственности по отношению к предыдущим поколениям, выстраивают национальную идентичность.
Происходит это, конечно же, не в строгих музейных рамках. Тематический парк – место интерактивное, подразумевающее активное вовлечение посетителей в моделируемую историю. И, очевидно, тематический парк должен быть веселым, привлекательным; нельзя забывать о «просто отдыхе». Иначе парк не сможет рассчитывать на большие потоки гостей, особенно младшего возраста.
Примеров таких парков сотни. Деревни первопроходцев в США. Средневековые кварталы в Европе. Московский «Город мастеров» в парке Фили. Реконструированные подворья, дворец в Коломенском.
К тематическому парку совсем другие критерии «аутентичности» – всем ясно, что это игра, это модель. И концепция Петровской набережной в Воронеже похожа больше всего именно на подобный проект. Плавающий фрегат – лучшее тому подтверждение.
Но и целиком тематическим парком это назвать всё же нельзя. Территория будет «открыта» городу, не замкнута в себе, как обычно это бывает в исторических макетах. Для настоящего тематического парка все-таки недостаточно театральной интерактивности, вовлечения гостей в исторические реалии.
Получается нечто промежуточное. Сформулируем это так: городское общественное пространство с элементами исторического тематического парка.
Но тогда встает вопрос: зачем всю территорию декорировать под петровские времена? Невозможно с серьезным выражением лица просто взять и построить архитектуру образца трёхвековой давности. Такие нелепости допустимы для частных имений капризных богачей, но для современного города это выглядит наивно и весьма провинциально.
Если пространство сочетает в себе несколько функций – может, можно было бы их зонировать? То есть, всю интерактивно-историческую часть сконцентрировать в одном месте и до последних гвоздиков замаскировать под петровские времена, а остальную часть решить в современном духе, по передовым образцам уже нашего времени, используя не внешние признаки духа Петра, а его суть.
Впрочем, в концепции нигде не упоминается «тематический парк» как задача или решение, в ней речь идет просто о стиле. Возможно, сам этот термин и стоящий за ним подход не близок заслуженным отечественным архитекторам.
А что же близко?
Распланированная сеть дорожек, аллей, клумб, стел. Эскизы архитектурных форм. Продуманные виды и перспективы.
Но, ведь помимо петровско-барочной задачи, у парка есть и другая миссия, не менее важная. Это создание нового общественного пространства.
Все светлые урбанистические умы планеты сейчас озабочены общественными городскими пространствами, поскольку в какой-то момент двадцатого века эти пространства были «свернуты» рыночными методами освоения площадей до минимума. Идеальное общественное пространство для современных экономических элит – это торговый центр. Но понимание того, что город – для людей, а не для девелоперов постепенно утверждается и в нашей стране. А людям нужны места помимо тех, где можно работать, покупать и спать. Нужны пространства для прогулок, пикников, творчества, встреч, социальных проектов, культурных затей и так далее. Так называемое «третье место».
Современные парки претендуют на то, чтобы быть таковыми. То есть чем-то большим, чем набор кустов, скамеек и беседок. Проекты «активных» пространств требуют не просто формального решения, а социального, антропологического. Нужно продумать сценарии поведения людей в этом пространстве, какие возможности оно может предоставить для горожан, какие открытые перспективы им предложить – и, соответственно, какую инфраструктуру заранее подготовить. Живой пример перед глазами – восставший из пепла парк Горького, ставший откровением для москвичей и карьерным трамплином для инициатора проекта.
Возможно, эта задача пока не ставилась перед архитекторами, поэтому ничего подобного в концепции нет. Она оперирует общественным пространством, как способом структурировать «сверху» человеческую активность. Предложить набор действий, заранее подготовленных культурных и рекреационных услуг.
Но мне как-то привычнее, что все формальные решение предлагаются на основе понимания человеческих потребностей, интересов разных групп людей и прочих шатких, не проверенных тремя веками истории реальностей.
Для каких целевых аудиторий задумывается этот проект? Что там будут делать люди с разными увлечениями и взглядами? С разными физически возможностями? Какой потенциал для развития самих горожан может быть заложен в парке? Что будет происходить в парке в разные времена года?
Бог с ним, с петровским барокко. Если сделают аккуратно и со вкусом – уже отлично. Но хотелось бы видеть в концепции не только эскизы павильонов, а больше мыслей именно о людях, об их мотивациях, занятиях и образе жизни.
Размышляя о новых городских проектах и находя в них сложные для принятия моменты, я люблю моделировать наихудшие альтернативные сценарии – это успокаивает.
Например, касательно стилевого решения. Нашим архитекторам нравится сочетать исторические образы с «шагающими в ногу со временем» приемами и технологиями. Результаты неизменно ужасают. Уже имеющаяся на Адмиралтейской площади стела – пример такого архитектурного мышления. Целый парк в таком стиле был бы сущим кошмаром. Или другая страшилка – набережная по типу «ривьеры». С кафешками, громкой музыкой, китчем и сомнительными персонажами.
Если же отвлечься от обсуждаемой концепции, то следует сказать, что, вообще, появление нового городского пространства крайне важно. В постсоветское время они почти вымерли. Зато появилась огромная популяция личного автотранспорта, который буквально сожрал наши города. Места для людей в них всё меньше и меньше. Каждый отвоеванный для двуногих существ гектар – уже победа. Если суметь увидеть напротив Петровской набережной «Алые паруса», а между ними – уже анонсированные велодорожки, может выйти прекрасная зона в самом центре города. Для просто жизни. Вокруг нашего неизменно изумрудного водоёма.
Илья Долгов
