Cделать счастливым кого-то трудно. Или легко? Наверное, надо просто сильно этого захотеть. Вот захотел человек и сделал чуточку счастливее симпатичную девчонку Лизу и забавного мальчишку Гришу. Просто так, потому что сердце нашептало. Оно было очень настойчиво, это сердце, и требовало от него доброго дела. И он научил детей тому, что сам умеет лучше всего – танцевать так, чтобы дух захватывало и внутри все сжималось, как от полета на гигантских качелях, и вокруг все вертелось в бешеном ритме, и голова кружилась от ощущения собственных безграничных возможностей.
«В этом и есть счастье?» – спросите вы с сомнением или с иронией. Эти дети не могут ходить, их мир замкнут и уединен, и еще год назад они не могли и представить, что поедут на международный турнир «Кубок Континентов-2013» как танцоры и завоюют там «золото» и «серебро». Научил их хореограф Николай Соловьев. Ребята танцуют на инвалидных колясках. Как?
– Николай, вы известный в городе хореограф. Руководите танцевальной студией, реализуете нестандартные проекты, готовите вокалистов к участию в детском Евровидении-2014. А теперь еще занялись таким социально значимым проектом, как танцы на колясках детей-инвалидов. Зачем вам это нужно?
– Я всю жизнь занимаюсь танцами, лет, наверное, с девяти. Действительно, перепробовал уже многое, но неуемная моя натура постоянно требует чего-то экстраординарного. Совершенно случайно узнал, что в Липецке есть два коллектива, в которых занимаются, в том числе, дети-инвалиды. В одном из этих коллективов есть двукратные серебряные призеры Чемпионата мира по танцам на колясках. Я стал подробнее изучать это направление, и оказалось, что в Воронеже им никто не занимается и никогда не занимался. Меня это удивило. И даже скажу так: стало обидно за Воронеж, который раза в два больше Липецка и носит гордое звание столицы Черноземья. Получается, липчане могут не просто развивать это направление, но еще и представлять своих танцоров на международных соревнованиях, а мы нет?
– И тогда вы решили, как я понимаю, исправить ситуацию?
– Мне очень хотелось, чтобы такой проект в городе был. Я стал думать, как его реализовать, и судьба предоставила мне такую возможность.
– Под словом «судьба» вы подразумеваете…
– Чистую случайность. Познакомился с директором «Паруса Надежды» – организации, которая занимается реабилитацией детей-инвалидов, – рассказал о своей задумке, а там заинтересовались и предложили попробовать. Так началась работа над проектом «Танцы на колясках». Набрали группу из четырех человек, стали заниматься на базе «Паруса Надежды». А когда появились реальные результаты, возникла идея принять участие в соревнованиях.
– Расскажите, что за дети попали в вашу группу? И… просто по-человечески не страшно ли было брать на себя такую ответственность?
– Для меня это был абсолютно новый контингент. Предварительно я почитал медицинские карты, с родителями пообщался. Потом познакомился с детьми. Было, признаюсь, немного страшновато: я знаю чего ждать от здоровых детей, но это ведь… необычные ребята. У Лизы Логуновой, той самой девочки, которая стала призером «Кубка Континентов», ноги двигаются, но кости очень хрупкие, она стоять не может. Периодически ее возят в Питер на операции и вроде бы врачи дают более-менее утешительные прогнозы. Гриша Фетисов – партнер Лизы, в девятимесячном возрасте переболел полиомиелитом, что дало осложнение на ноги.
E еще одного мальчишки из нашей группы кости закручиваются. Ему каждые два года их ломают, он год лежит в гипсе и при этом остается очень жизнерадостным парнем. Но я вот что хотел отметить. В своей работе я делаю акцент не на этих конкретных детях, а на введение этих детей, скажем так, в здоровую среду.
– То есть сейчас мы говорим о том, что называется красивым словом «инклюзия»?
– Да, сейчас все дружно говорят об этом. Модно ведь стало демонстрировать, какие мы высокодуховные и толерантные. Но само понятие искажено до неузнаваемости. Инклюзия подразумевает возможность сделать так, чтобы инвалид не чувствовал себя ущербным, чтобы его воспринимали в обычных группах. Сейчас говорить об этом не приходится, поскольку у таких детей фактически нет возможности учиться в обычных школах, поступать в вузы, в дальнейшем получать достойную работу, устраивать личную жизнь, создавать семьи. То есть сделать свою жизнь полноценной, что является показателем любого здорового общества. И мы должны им помочь в этом. Например, я планирую, чтобы на детском Евровидении на подтанцовке были именно колясочники. Они это смогут, и они этого достойны. По этой же причине мы приняли участие и в «Кубке Континентов».
– При подготовке к этому турниру, я знаю, не обошлось без проблем?
– Это была одна сплошная проблема. На лето «Парус Надежды» закрылся на каникулы. Заниматься стало негде. С перемещением детей тоже возникла патовая ситуация. Автобус, выделенный спорткомитетом, тоже, видимо, «ушел в отпуск». А у нас самый ответственный период подготовки к турниру. Пришлось выкручиваться. Детей я возил за свои деньги, а репетировать стали на улице, во дворе обычного дома.
– Вы шутите?
– Вовсе нет. Действительно по 4-5 часов работали над программой на асфальте. И кстати, местные жители чуть ли не с фанфарами нас на «Кубок» провожали. Было приятно, что обычные люди, которые гуляют во дворе со своими детьми, нам сопереживают. Пошла пресловутая инклюзия. Гришка – очень компанейский парень, перезнакомился со всеми и перекатал на своей коляске половину ребятни. А они общались с ребенком-инвалидом и не видели его инвалидности. Он для них был просто Гриша – самый лучший парень на земле. За этим было приятно наблюдать. Круто наблюдать. Самыми яростными болельщиками были алкоголики с этого двора, которые каждый день в 11 утра садились в беседке и ждали, когда мы придем на репетицию. Совершенно незнакомые люди, проходя мимо, говорили, мол, ты молодец, что с этими детьми занимаешься. Наверное, это и давало силы, чтобы не послать все к черту.
– А что, возникало такое желание?
– Честно скажу, было и такое. Я не из тех людей, кто бросает начатое, не доведя дело до конца. Это не по-мужски. Но после общения с нашими чиновниками у меня часто возникала мысль, что это никому больше не нужно. Дескать, вы, Николай, занимайтесь, а мы потом, если у вас получится, себе «галочки» поставим. С этим «Кубком Континентов» ходили мы и попросту попрошайничали: дайте нам, пожалуйста, мы едем представлять Воронежскую область на международном турнире, где участвует 25 стран. «Ангстрем» помог, «Галерея Чижова», Благотворительный фонд Евгения Хамина. А, к примеру, в спорткомитете нам сказали, мол, поездку детей мы оплатим, а родителей нет. Спрашиваю, как 12-летний больной ребенок один поедет на сборы без родителей? А у нас нет такой статьи расходов, отвечают. Та же ерунда была и с костюмами, в отличие от других участников все восемь выступлений мы отработали в одних и тех же нарядах. Я уже не говорю о форме, которая у каждого коллектива и у каждого региона была своя.
– Так на это, видимо, тоже не было соответствующей статьи расходов. Чему же тут удивляться?
– Да удивляет даже не это, а нежелание чиновников видеть перспективу. Ведь если взяться за дело серьезно, то заниматься и ездить на международные турниры, прославляя таким образом нашу область, смогут не 2 человека, а 22, или 102.
– Николай, если отбросить все негативное, с каким впечатлением вы приехали с «Кубка»?
– Результатами я доволен. Мы получили «серебро» в номинации «Ансамбль» и «золото» в свободной программе за исполнение «Венского вальса». Для детей, которые выехали первый раз на паркет, до этого никогда не выступали и занимаются не так давно, ребята откатали на все 100%. Когда мы получили «серебро» и «золото», я, честно говорю, обалдел. Я не жалею о том, что потратил деньги и время. Что ввязался во всю эту авантюру. Что дал этим детям возможность почувствовать себя настоящими танцорами и победителями. Другой вопрос гложет. А что дальше?
– Буквально на днях вы стали лауреатом престижной премии «Гражданская инициатива» именно за проект «Танцы без границ. Технология преодоления социальной изоляции детей-инвалидов». Поделитесь впечатлениями.
– Это было приятно. Когда мы готовили проект, мне говорили, что невозможно танцевать на колясках. Мне говорили, что невозможно подготовить восемь танцев за два месяца. Мне говорили, что невозможно заниматься на улице. Но я знаю, что невозможное возможно. И эта премия – тому подтверждение.
Татьяна Машкова
Фото Вероника Злобина
