Мы немало писали об Острогожске, приводя этот маленький, но по-своему обаятельный городок в качестве примера культурной периферии. Вполне логично теперь дать возможность высказаться о наболевшем и самому Острогожску.
Мы встречались с руководителем местного отдела культуры Валерием Гацковым несколько раз за последние месяцы, но обстоятельно поговорить смогли только однажды – в местном парке. Но даже там уединиться с Валерием Александровичем не получилось, проходящие мимо люди постоянно здоровались, а он здоровался с ними, складывалось впечатление, что он знаком со всеми жителями городка. Гацков – человек противоречивый, видимо, как и любая творческая натура. Если гладят против шерсти, он плывет против течения. Его невероятно трудно запечатлеть в слове, тут надо, что называется, «держать диктофон под правильным углом». Мне показалось, что ему глубоко чуждо стремление укрываться за пресными манифестами, пусть даже говорит он сам нередко готовыми лозунгами. Формат «интервью с самим собой» сродни «правилам жизни», он устраняет автора, оставляя лишь героя, личность которого в принципе неразрывно связана с Острогожском.
***
«Мы сейчас гуляем в парке, говорим о культуре. Дети – разговаривают матом. Не ругаются, а именно разговаривают. Я их знаю, знаю, кто в каких кружках занимается. Я анализировал эту ситуацию, и знаешь, что думаю? Пропагандируя с экранов вроде бы красивую жизнь, мы в качестве красоты выставляем странные вещи. 12-летние пацаны, стреляющие сигареты у девчонок, – это результат того, как такая пропаганда работает на практике. Сигареты у девчонок тонкие, длинные – им их невкусно и неудобно курить, зато в рекламный образ попадает. Это вызывает – плохое, конечно, слово – уныние… Все, что мы делаем, – парки, спектакли, концерты, фейерверки и все остальное – оно ведь внешнее. В душу пока попасть не можем. Не потому, что не стараемся… Просто не одно десятилетие потратить, наверное, нужно».
***
«Культура глобальная начинается с культуры поведения, а точнее – с семьи. Когда милые бабушки выкапывают цветы с городских клумб и пересаживают их себе на грядки (это в лучшем случае, в худшем – торгуют на рынке), когда мамы не способны отчитывать своих детей за то, что те ходят по тем же клумбам в парках, – это, в общем-то, наглядно все иллюстрирует. Лихие 90-е закончились, это пора бы всем уже понять. Сейчас любая копейка зарабатывается тяжелым трудом. Того «разбега», халявного «клондайка» уже нет – и те, кто серьезно зарабатывает сегодня, трудятся много. И знают, что их дети получат билет в будущее, подадут стакан воды, когда родители состарятся. Или, наоборот, насмерть будут спорить за наследство с братьями и сестрами… Нищета, которая воспитывает вроде как крепких духом, и богатство, обеспечивающее внешний лоск, – ни то, ни другое не панацея. Понимаешь, к чему я веду? Дело не в «экономике индивидуальной», дело в том, что мы потеряли «общественное», слишком резво пересев на «частное» в начале 90-х. Я был как раз одним из первых местных частных предпринимателей, видел эту кухню изнутри. И понимаю, что культура как сегмент, переложенная государством на «частные» рельсы, – ну, то есть когда культура сама себе зарабатывает – это гибель».
***
«А почему ты считаешь, что государство, взяв на себя такие функции, будет ограничивать культуру и творчество? Мы за последний век прошли оба пути. Так вот, кто тебе сказал, что не может быть смешанной модели? Во многих индустриях сейчас такой подход существует. А все серьезные предприятия Острогожска, получив свободу, сбросили с себя всю «социалку». Первая проблема, что у нас встала, – детские сады. Расхлебываем до сих пор наследство все тех же 90-х. Строим, ремонтируем. Да и частное – оно тоже очень разное. Ликероводочные хозяева, продающие спиртовую бурду детям, – это не тот бизнес, который уместно поощрять. В рамках государственного подхода к культуре бизнес должен обладать понятиями о нравственности».
***
«Вот создал ты театр. Все тут же стали культурными? Нет. Ориентируешься на узкую публику? Тоже ничего хорошего. Но в театр придут мамы, вернутся домой – и уже иначе будут говорить со своими детьми. Пусть на один вечер. А если они возвращаются из паршивого кафе «массового отдыха», то и с ребенком они будут говорить в понятной манере. То есть театр сам по себе нужен, но он лишь позволяет в далекой перспективе научить людей по-другому думать, чувствовать, вести себя и относиться к окружающим. Культурные мероприятия – те же гастроли драмтеатра – дают незаметные, но нужные плоды. Я видел там интеллигентных людей, которых до этого не встречал на улицах много лет. Я думал, что они умерли или уехали. Знаешь, в чем дело? Сегодняшний «культурный» досуг здесь им не интересен. За полтора десятка лет мы отрезали интеллигенцию от остального общества, от культуры, выкинули ее фактически! Она сегодня дома, с книгами, со своими размышлениями».
***
«Халтуру чувствуют все. Не только редкая интеллигенция, о которой я говорил. Все эти мероприятия из разряда «к выборам» – да, они ярки, они действуют массово, легко воспринимаются. Но пригласить того же Киркорова, который соберет толпу народа, это все равно что пить много воды в жару. Видя вот это все, люди и детей своих воспитывают таким образом, как с ними обращается власть. И у многих детей глаза взрослых, потому что они знают, сколько и кому заплатили их мамы и папы, чтоб их ребенок поступил учиться в то или иное заведение. А ребенок должен быть ребенком как можно дольше».
***
«Фольклор, на который делают ставку большинство районов – тоже только внешнее условие. Реально все ключевые моменты решаются в семье. Устраивая мероприятие, это надо учитывать. Вот, скажем, выступает наш любимый танцевальный ансамбль «Блиц»: важно продумать все так, чтобы туда приходили семьями – не просто друзья и поклонники, но семьи. Ты не задумывался, что многие, допустим, концерты из детства у тебя ассоциируются в первую очередь с отцом, с которым ты там был? Это семейное, комплексное воспоминание, оно работает намного сильнее, чем любое другое».
***
«В нашей среде, увы, важна результативность. Количественные показатели, к которым стремятся руководители отделов культуры, – страшная вещь. Нас оценивают по отчетности, и в итоге зачастую для показухи проводится по 5 мероприятий в день. В отчетах. Вот скажи, кому это нужно? И кто в это поверит в здравом уме? Но что важнее – даже если мероприятий и правда столько, сколько они пишут, то какого качества эти мероприятия? «Что, не успеваете? Не хотите работать? Найдем другого!» А ты никогда не выдашь достойного мероприятия без репетиций, подготовки, скрупулезной работы с деталями. Человек на сцене должен в первую очередь уважать саму сцену, сам факт своего появления на ней. Это немного мистический даже момент, а выскакивать перед публикой по 30 раз на дню и судорожно вспоминать, по какому поводу все собрались, – это, конечно же, не дело. Зато в отчеты и в отписки пойдет нормально. Мне по службе надо ездить по сельским поселениям. Надо – 3 раза в неделю минимум, помимо работы здесь, непосредственно в отделе. Вместо этого приходится ходить на бесконечные совещания и писать бесконечные отчеты. Мы, работники культуры, слишком много боимся, лукавим и откровенно врем. Одни боятся думать и говорить, что думают, а другие просто разучились».
***
«Давай вот не ради интервью говорить… Я люблю фольклор, народные, казацкие песни. Но я вижу, что у детей сегодня своя культура – молодежная. И вот эти все консервативные крики «да я не допущу такого!» – они только усугубляют положение. Мы молодежь не удержим, они разбегутся от нас в большие города. А молодежь сегодня другая – очень открытая, общительная, чувствительная к лицемерию. Если придет парень и скажет, что хочет исполнять, например, рэп на сцене, то я постараюсь узнать, что ему для этого нужно. И насколько он сам готов отдавать себя сцене. Хотя я, конечно, не совсем понимаю этот самый рэп, но это здесь не самое важное… Мы ведь говорим не о профессиональной сцене в первую очередь. Мы говорим о площадках для энтузиастов, где они смогут нащупать путь к профессионализму. Наш танцевальный коллектив «Блиц» – ярчайший пример. Алина Короленко – самоучка. Но сейчас у нее высшее профобразование, она в качестве эксперта принимает участие уже в международных соревнованиях. У этой самоучки сегодня есть чему поучиться».
***
«Я не святой. Я не умею правильно жить, но как правильно жить – я знаю. Я могу это рассказать другим, потому что повидал многое и понимаю изнанку этого всего. И надо уметь смотреть на людей. Видишь качели? Мама никогда не скажет: «Ваня, ты уже накатался, уступи место Юлечке». Она будет катать своего Ваню, пока Юлечка не потеряет терпение и не уйдет сама. Эта мама – ребенок из девяностых, допускающая по три ошибки в слове «заявление», когда пишет, собственно, заявление, устраиваясь на работу. На гнилой яблоне апельсины не растут».
***
«Смотри, сколько у нас уже детей танцуют в «Блице». А сколько поют в «Луче». Потихоньку это становится модно. А раньше было модно хулиганить. Сюда, в парк, приезжали на машинах. Хотя стоит запрещающий знак. Считали, что закон им не писан. Знаешь, сколько мы с ними боролись? Это не театр, но такая борьба тоже входит в мою работу».
***
«Устал ли я?.. Не всегда складываются отношениями с «высокими структурами», не получается быть покладистым. От этого, наверное, устал. А от работы – нет. Это мое дело, любимое. У меня не очень большой оклад, но ни на что я не променяю эту работу. Еще я очень люблю детей, с ними много работаю. Они благодарные и очень искренние. Они помнят все, в глубине души. Даже если ты за руку с пацаном поздоровался – он это запомнит. Может, даже не самого руководителя отдела культуры Гацкова, а тот факт, что его, пацана, уважают. Так он учится уважать себя. А это большая ответственность».
***
«Тот, кто считает, что наша страна будет развиваться по тем негласным законам, которые работают сейчас, – круглый идиот. Я думаю, мы в итоге обречены выбрать духовное развитие, а не взгляд на мир через призму рубля. Все наши школы, кружки и секции – я хочу, чтобы они стали семьей. Это пока не получилось, но заделы есть. Объединяясь, проводя совместные мероприятия, мы учимся друг у друга, подсказываем. Начинается это с мелочей. Видишь пеньки, разрисованные под жуков и ежей? Шел человек из культурной сферы, не имеющий отношения к парку, увидел страшные пеньки. Предложил такую идею, а люди от художественной школы разрисовали».
***
«Мне повезло. В последние годы изменилось отношение власти к культуре. А тому, кто придет после меня, будет уже проще. Если, конечно, он или она будут относиться к своей работе так же искренно, как и я».
Александр Вихров
