12 сентября в музее им. Крамского открылась масштабная выставка в честь 100-летия Григория Гончарова – одного из крупнейших воронежских художников советского периода.
Сама процедура торжественного открытия получилась на редкость эффектной и стильной. Духовой оркестр играл мелодии советских лет, в зале среди картин посетители увидели и несколько «живых» скульптур, эти изображения были когда-то символами того времени – девушка с веслом, юный пионер-горнист и многие другие. Можно уверенно сказать, что организатор выставки, воронежский бизнесмен и меценат Александр Бубнов, вложивший в мероприятие немало трудов и денег (а также издавший внушительный красочный каталог работ Гончарова), должен быть доволен – выставка явно удалась. Работы Гончарова вызвали неожиданно сильный интерес, в художественный музей пришел практически весь воронежский творческий истеблишмент.
Присутствовала руководитель областного департамента культуры Елена Ищенко, не преминула посетить выставку супруга воронежского губернатора Татьяна Гордеева. Думается, что интерес этот созвучен не прекращающимся до сих пор горячим дискуссиям о соцреализме. Одни видят в этом направлении только желание художников вписаться в существующие политические условия и полное отсутствие индивидуальности в работах. Другие же смело убирают приставку «соц»-, утверждая тем, что даже самое суровое время не способно повлиять на работу настоящего творца: и временной соцреализм превращается в несокрушимый реализм.
На эту тему мы и побеседовали с директором музея имени Крамского Владимиром Добромировым – о феномене соцреализма, самой личности Григория Гончарова и его жизнеутверждающей живописи.
Без лакировки
Художник Сергей Романович определял суть реализма как стиль правды чувства. «Среди воронежских живописцев советского периода не было тех, кто не владел бы этим стилем, – комментирует Владимир Добромиров. – Кто работал в реалистическом ключе, просто хорошо знали свое дело и писали жизнь советских людей – будь то горожане или крестьяне, кочегары или студенты. Эти художники не ставили перед собой цель убеждать в том, чего на самом деле не было, – в большинстве таких работ сложно обнаружить какую-либо лакировку действительности. Если правда чувства, упомянутая Романовичем, имеется в душе живописца, то тогда мы имеем дело с реализмом – без каких-либо приставок».
Главное же, что отличает подлинную, вневременную живопись от «заказного» соцреализма – в этих картинах есть место человеческим чувствам. Последнее не поощрялось в советское время: от художников требовались социально значимые работы, а переживания персонажей воспринимались в русле второразрядного «мелкотемья».
Григорий Гончаров не избегал таких частных и личных тем, персонажи его работ могли быть расстроенными, влюбленными, уставшими. Вот у колодца, покуривая, стоит бравый парень и, как видимо, заговаривает с девушкой, которая задорно на него поглядывает (картина «Знакомство»). Вот к незадачливому пожилому рыбаку пришла его супруга, чтобы помешать зимней ловле («Сварливая хозяйка. Все-таки разыскала»). Или девушка получила письмо с каким-то печальным известием, и на ее лице выражение растерянности и грусти («Письмо с далека»). Считалось, что в таких работах слишком много субъективного, которое преобладает над необходимой коллективной жизнерадостностью, но избежать их Гончаров вряд ли мог – человек был для него основным стержнем замысла.
Но все-таки настроение большинства работ живописца, безусловно, позитивное. Критики соцреализма назовут этот взгляд на творчество наивным и неискренним. Те же, кто хорошо знаком с убеждениями Гончарова, – жизнеутверждающим. Сам художник объяснял это так: «Я стремлюсь более оптимистично подойти к своим произведениям, чтобы они ободряли людей. Чтобы они придавали какое-то желание именно похожими быть в труде и жизни тех людей, которых я показываю в своих картинах».
Феномен человеческого бытия
«Когда-то мы делали выставку Григория Андреевича, ему было тогда около восьмидесяти, – рассказывает Владимир Добромиров. – Он сам развешивал свои картины – такой жизнелюбивый и крепкий был человек. Он являлся личностью, которая ничем не грешила против природы. Водки не пил, не курил, чрезвычайно любил антоновские яблоки и умел их выбирать на рынке. И обожал молоко».
Григорий Гончаров не имел профессионального образования – обстоятельства жизни не позволили ему отучиться в специальном учебном учреждении. Как к художнику-самоучке в местной среде искусства к нему даже установилось несколько предвзятое и снисходительное отношение. Однако всю жизнь он непрестанно работал – и добился того, чего не достигли многие живописцы, закончившие не один вуз. Возможно, сделать так много художнику помогло то, что он был бесконечно влюблен в жизнь, а значит и с особой остротой ощущал феномен человеческого бытия. С умением ценить жизнь частично связано и то, что на протяжении всего творческого пути Григорий Андреевич признавал только жанр реализма. В этом смысле был консерватором и опирался на реалистические работы признанных мастеров эпохи Возрождения, передвижников, своего первого наставника Александра Бучкури. «Я всегда стремился хоть сколько-нибудь поравняться с теми художниками, перед которыми преклоняюсь», – говорил Гончаров.
Коллекционеры
В 90-е много картин Григория Гончарова было вывезено в Европу и США – их активно приобретали западные коллекционеры. По словам Владимира Добромирова, в те годы там был большой интерес к соцреализму в живописи:
«В то время у американцев, например, значимость картины приравнялась к роли пятна в интерьере. Почти никто не работал в академическом ключе. Произведениями наших советских художников они могли показать реалистическую школу, некую основу – владение рисунком, цветом, перспективой. Часть картин Гончарова периода 50-х годов увезли за границу. И некоторые из тех вещей я сейчас вспоминаю, и мне очень жаль, что они не остались на родине».
К счастью, достаточное количество работ Гончарова все же осталось в нашем городе. Больше 100 его полотен хранится в художественно-краеведческом музее Россоши, много работ находится в разных культурных учреждениях Воронежа. Не обошли стороной творчество Гончарова и воронежские коллекционеры. Например, большое количество картин находится в Музее частных коллекций «Наследие» имени С.М. Романовича Сити-парка «Град», который был основан бизнесменом Евгением Хаминым. Часть этих работ была любезно предоставлена для выставки в областном художественном музее.
Не упустить деталей
На выставке «Передвижник страны советов» можно увидеть 80 живописных и 130 графических работ Гончарова. Одной из центральных здесь считается картина, временно «переехавшая» в музей им. Крамского из ВГУ – «Юность поэта», о которой мы уже писали в прошлом номере. По мнению Владимира Добромирова, это произведение является работой мирового уровня – и ее можно демонстрировать на любой международной выставке. Достойны большого внимания картины военной тематики: в Великую Отечественную Гончаров прошел путь от рядового до командира взвода, не оставляя кисти и палитры. Одна из наиболее ярких работ здесь – «В родном селе» – показывает солдата, вернувшегося домой с фронта. На выставке представлено также много полотен в жанрах тематической картины историко-краеведческого и военно-патриотического содержания.
«Я бы посоветовал обратить внимание на графические работы художника, – завершает Владимир Добромиров.
– Это чистый карандаш, в котором проявляется все, на что способен художник».
И, конечно, особенности живописного дарования Гончарова ярко раскрывают и его пейзажи и этюды: художник очень любил родную природу. Даже в небольшой этюд Григорий Гончаров мог вложить так же много, как и в крупноформатное жанровое полотно. Поэтому при осмотре этой выставки важно не упустить деталей и остановиться у небольших набросков. Но главное: и большие, и малые пейзажные работы живописца пронизаны тем самым ощущением правды чувства, которое позволяет понять и передать саму суть существования.
Евгения Глуховцева
фото Михаил Квасов
