Публика массово ходит в театр, она знает, что это культурный досуг. Театр для нее – просто социальный ритуал, заменяющий светскую жизнь, которой этой публике не хватает. Но на самом деле, представление о том, что «театр – это культура» – совершенно неправильное и оттого вредное, оно является противоположностью определению театра как искусства, и досталось нам в наследство от советских времен. С тех пор культура воспринимается у нас как благопристойное времяпровождение и театр исключением не является, публика там прилично одета и ведет себя соответственно: не сорит, не курит, не грызет семечки. Но такому зрителю, по большому счету, все равно, что смотреть.
Произошли ли хоть какие-то сдвиги в массовом театральном сознании с советских времен до дня сегодняшнего? Да. Теперь публика может еще и свои вкусы диктовать. «Сделайте нам как-то попонятнее, повеселее, пусть это будет что-то знакомое…». У нынешнего массового зрителя два взаимоисключающих запроса: один – на «шутки юмора», а второй – на культурный досуг. Поэтому требует, чтобы коктейль из вышеупомянутых компонентов назывался «культурой» – ведь, таким образом, он становится к ней причастен, показывает, что не какой-то невежда, ведь в театр ходит, даже фотографируется на фоне театральных интерьеров. При этом такому зрителю хочется, чтобы театр спустился до его представлений о том, что такое хорошо, красиво или смешно. Казалось бы, ну пусть приходят люди, приобщаются к культуре, пусть фотографируются. И, тем не менее, для театра это плохо, поскольку применительно к нему происходит подмена эстетического понятия «искусство» социальным – «культура». В этом есть парадокс, но, к сожалению, он весьма реалистичен. А теперь давайте сформулируем, что такое искусство сегодня. Это всегда некая зона риска и слом стереотипов. Когда же человек приходит в театр, настроившись на выполнение некоего социального ритуала (где все заранее предусмотрено и отсутствует зона риска) и сталкивается с чем-то даже минимально для себя непривычным, то сразу проявляет недовольство. Нынешний массовый театральный зритель не готов к сложной работе, ему даже не приходит в голову, что это возможно.
Действительно, купил за свои деньги билет, пришел, соблюдает правила поведения, но вместо того чтобы расслабляться и отдыхать – то есть получать предсказуемое удовольствие – он должен работать мозгами. Безусловно, есть у нас группы людей, которые не хотят мириться с общепринятой ныне заменой понятия «театр как искусство» на «театр как сфера обслуживания», но их все-таки мало. И это при наличии в Воронеже нескольких фестивалей, где показывают классику западного и даже восточного театра, знакомят с палитрой современной зарубежной драматургии. Это большая воспитательная работа, она видна, но лишь в какой-то небольшой части публики. Да, количество подготовленного зрителя увеличивается, но фантастически медленно. Что же может помочь? Или – кто? Конечно, беспокойные творческие индивидуальности, некая передовая часть актеров и режиссеров вкупе с критиками, которые буквально «запрограммированы» на то, чтобы искать что-то новое, неожиданное, не такое, какое мы уже видели. Вот о трех таких людях я и хочу рассказать. Поскольку, по моему мнению, эти трое являются не просто профессионалами, а активными и интересными игроками на воронежском театральном поле. Они – действующие яркие фигуры, их начинания достойны осмысления, а не снисходительного похлопывания по плечу. И, несмотря на то, что герои моего повествования совершенно разные, каждый со своим индивидуальным творческим почерком, схожи они в одном: эти люди – безусловная часть передового художественного процесса в нашем городе.
Вадим Кривошеев
Вадим закончил местную академию искусств, получил диплом актера театра и кино. Его актерская карьера складывалась так, что дай бог каждому – он стал весьма заметным явлением на сцене сразу двух воронежских театров – ТЮЗа и Камерного. Зрителям импонировали его герои, внушал симпатию и он сам – высокий, худощавый, с легкой ироничной улыбкой и глазами в которых вечно пляшут бесенята. Надобно заметить, что Кривошеев – конченый интеллектуал, процесс приумножения клеток в его мозгу идет вне зависимости от потребностей окружающей среды, что иногда приводит к диссонансу в их взаимоотношениях. Вот, например, получил Вадик в ТЮЗе роль Вральмана – этакой жалкой, ничтожной личности в спектакле «Горе от ума» по Грибоедову. Но как ни старался Кривошеев честно воплотить в жизнь замысел драматурга и режиссера, получился прямо обратный результат: его Вральман оказался умным, ироничными и обаятельным персонажем, а что самое обидное – оправданно снисходительным по отношению к положительным действующим лицам. Видимо, это было последней каплей, после чего интеллект Вадима восстал, сказал, что, мол, хватит тратить энергию на чужие замыслы, пора воплощать свои – и забросил тело своего хозяина в Москву. Где Кривошеев закончил успешно театральный институт им. Щукина (мастерская Леонида Хейфеца) и стал дипломированным режиссером. Теперь Вадим Кривошеев ставит тонкие и умные спектакли о представителях беспокойного и искреннего молодого поколения, которое социологи окрестили «потерянным». Это «Я буду жить» по пьесе Данилы Привалова «Пять-двадцать пять», «Сто пудов любви» Вадима Леванова – поставленные им в воронежском ТЮЗе и «Легкий способ бросить курить» Михаила Дурненкова – недавняя премьера уже в воронежском театре Драмы им. Кольцова. Герои этих постановок росли в сложное время, когда рушились старые общественные отношения. Многие из их родителей вместо надежд на стабильное будущее получили жестокую каждодневную борьбу за существование. Детям передался стресс, который пережили их родители в девяностые годы. Они стали резкими, циничными, знающими все об изнанке жизни – но в то же время неожиданно ранимыми, несмелыми и апатичными. Мне нравится, что Кривошеев никогда не заигрывает со своенравной зрительской аудиторией, не идет у нее на поводу, чтобы обеспечить своим спектаклям успех любой ценой, как это зачастую бывает в постановках других режиссеров, работающих с молодежной тематикой. Впрочем, Кривошеев не ограничивается лишь современной драматургией. Его «Приключения Тома Сойера» в ТЮЗе – как тонкое французское игристое вино. Вначале ты любуешься изяществом линий сосуда, где оно заключено, потом отдаешь должное благородному цвету бутылочного стекла. Но вот хлопнула пробка, вылетевшая из горлышка, и ты утонул в потоке хмельной жизнерадостной круговерти режиссерско-актерской импровизации. С моей точки зрения, такую гармоничную атмосферу сообщества актеров и зрителей, как на спектаклях Кривошеева, встретишь не часто. Вадим умеет находить взаимопонимание со своими актерами, они ему верят, в результате чего в их отношениях всегда присутствует творческая энергия. Вадим не конфликтен. Нет, это не означает, что его все устраивает в тех театрах, где он работает, что он доволен собой и своим положением. Но Кривошеев не сторонник кровавых выяснений отношений и громких переворотов, ему скорее близка теория бархатных революций. Он уверен, что если не обращать внимания на противодействия и недоброжелателей, а быть поглощенным исключительно развитием собственного профессионализма, то в один прекрасный момент, подняв голову, можно с удивлением убедиться, что недоброжелатели куда-то подевались, а сам ты уже беззаботно болтаешь ногами в кресле худрука какого-нибудь известного театра. Кривошеев по-хорошему самолюбив, но не тщеславен. Он не старается специально привлечь к своей персоне внимание общественности и прессы, как многие его коллеги, он просто работает, но именно поэтому и оказывается постоянно в поле зрения театральных специалистов. Так его заприметил и художественный руководитель воронежской драмы Владимир Петров, пригласил к себе на постановку. Об этом спектакле мы поговорим подробно в нашем следующем номере, а пока замечу, что этот опыт пошел на пользу всем – Петрову, как умелому селекционеру, театру драмы в плане появления в его стенах активного неравнодушного молодежного зрителя и , наконец, самому Кривошееву – как очень важная веха в его режиссерской биографии. Что еще сказать о Вадиме Кривошееве? Он очень привязан к Воронежу, но степень его внутренней свободы позволяет ему быть зависимым лишь от наличия любимой работы. Не будет ее в нашем городе, уедет туда, где будет востребованным. Свято место пусто не бывает – независимо от того, где оно находится. И Вадим это понимает.
Антон Тимофеев
Вы мне можете не верить, но я говорю совершенно серьезно: Антон Тимофеев – сумасшедший. До некоторых пор я не подозревал об этом, думал следующее: ну актер, и актер – в меру симпатичный, в меру талантливый, в меру разносторонний – не так уж мало таких. Но в прошлом году забрел в Дом актера на капустник, приуроченный ко Дню театра. Сделал это, скорее, по привычке, нежели думая увидать там что-либо интересное. Дело в том, что капустное движение в Доме актера очень быстро сошло на нет, после того, как этим делом перестали заниматься Анатолий Абдулаев и Александр Тарасенко, это они умели увлечь и объединить своими замыслами большое количество актеров и музыкантов со всех воронежских театров, превратить эти выступления в настоящие шоу. После них же на протяжении многих лет в Доме актера воцарились тошнотворно скучные концерты «для галочки» – и вина за это лежала вовсе не на руководстве этого учреждения. Домактеровские методисты как раз постоянно проявляли активность, они чуть ли не за руки ловили заходивших туда актеров и режиссеров, уговаривая потратить свое драгоценное время на организацию капустников. Актеры нехотя соглашались, но придумывать самостоятельные сценарии им откровенно не хотелось, поэтому вместо капустников шли концерты из готовых номеров, которые есть у каждого артиста на случай оперативно подвернувшейся халтурки.
Ну так вот, прихожу я, значит, в прошлом году в Дом актера, гляжу на сцену и глазам своим не верю. Ибо на сцене разворачивается совершенно фантастическое действо, в котором участвует не меньше сорока человек молодежи из драмы, ТЮЗа и оперного театра. С музыкой, песнями, танцами, эстрадными номерами, объединенными единым сквозным сюжетом. Классно, современно, с драйвом, все на одном дыхании – в общем, просыпайся Дом актера и радуйся, ибо вероятно здесь скоро на капустниках снова будут аншлаги с молодежными зрительскими овациями, а не пенсионные тишина и запустение. Кто ж, спрашиваю, придумал и организовал такой масштабный театральный праздник? Неужто Петров или Бычков сподобились? Не-ет, мне отвечают, это Антоша Тимофеев…..Не может быть!!!
Вот теперь самое время сказать несколько слов об этом интересном человеке.
Антон Тимофеев приехал в наш город, уже имея за плечами некоторый актерский опыт, и сперва начал работать в ТЮЗе. Но что-то не понравилось ему там. Настолько не понравилось, что он не просто решил уволиться из театра, а вообще уйти из актерской профессии. Вернуло же его к творческой жизни предложение Владимира Петрова перейти на работу к нему, в воронежскую Драму. И прорвало Тимофеева! Несколько удачных главных ролей на сцене, а потом вот этот капустник. Через полгода в Доме актера состоялось еще одно масштабное представление, придуманное и срежиссированное Антоном, сейчас готовится третье. Конечно, нашлись идиоты ( куда ж без них), которые начали скрипеть, что вот, мол, понаехали тут, не знают дескать, наших славных традиций, ставят все что ни попадя, но эти унылые погребальные завывания лишний раз доказали, что Тимофеев со товарищи на правильном пути. Вы вообще представляете, сколько энергии и личной убедительности надо иметь, чтобы сорганизовать сорок человек из разных театров, придумать всем интересные роли, да чтобы все эти сорок творческих разбойников согласились репетировать со своим Али-бабой месяц по ночам – внимание! – бесплатно?! И это повторяется уже в третий раз, что говорит, между прочим, о возникновении, по сути, нового эстрадно-драматического театра с актерским штатом из сорока человек. Которые работают без денег из любви к искусству и Антону Тимофееву.
Да, Тимофеев сумасшедший. Заявляю еще раз с полной ответственностью. Ибо нереально иметь такой распорядок дня, как у него. Он вечно занят. Помимо большой актерской нагрузки в театре, он работает педагогом в театральной студии с детьми, помогает снимать клипы и придумывает сценические действия для хореографического ансамбля, работает ведущим и режиссером в нашей телепередаче «Время Культуры», ставит спектакли в антрепризе (не имея режиссерского образования), и делает это весьма неплохо. Помимо этого по ночам рисует, пишет…. ну, в общем, сумасшедший. И если есть на свете лечебницы для театралов-трудоголиков, то Антону Тимофееву уготовано там самое почетное место. А ежели убрать шутливый тон, то хочу добавить еще вот что. Как мне сейчас кажется, Тимофееву не столько интересно подробно постигать с исполнителем духовный мир того или иного персонажа, сколько мыслить широко, конструктивно, на уровне всей постановки. Он априори предполагает в каждом члене своей команды профессионализм и максимальную отдачу. Ставит перед каждым актером задачу и требует конечного результата. Как ты к этому самому результату придешь – твое дело. Антон каждый раз сам себя «программирует» на весь спектакль до мельчайших деталей – от грима и костюма любого персонажа до скрупулезно выписанной партитуры звука и света. И актерам главное – только вписаться в эту программу в меру своего умения и таланта. Они понимают, что возиться с ними никто не будет – либо ты подхватишь этот ритм работы, либо останешься за бортом, в общем, отличная школа, проверка на зрелость. Это подход к работе, пожалуй, этакого западного образца. И еще надо понимать очень отчетливо, что организация таких театральных капустников в нашем городе имеет громадное значение для оздоровления единого творческого пространства.
Жанна Чепела
С ней я знаком не так хорошо, как с Кривошеевым и Тимофеевым. Жанна окончила Харьковскую консерваторию по специальности «хормейстер» и Киевскую национальную академию музыки оперным режиссером. Работала на сценических площадках Украины и России, не так давно перебралась в воронежский театр оперы и балета. В 2011 году поставила оперу Генделя «Орландо», выбрав местом для сценического действия областной художественный музей имени Крамского. По сути, здесь и родился проект «Сенсус-опера» – новый экспериментальный шаг Жанны Чепела, сделанный вместе с солистами воронежского театра оперы и балета Людмилой Солод, Кириллом Афониным, Юлией Проняевой, Алексеем Тюхиным. К режиссеру с артистами присоединился квартет музыкантов: В. Кувакин (скрипка), В. Кравцова (альт), В. Бизилева (виолончель), М. Князев (фортепиано) и оперная антреприза начала в Воронеже свою интересную, но пока, ох, какую нелегкую жизнь. Дело в том, что идея оперной антрепризы в Воронеже зрела давно, многие ее озвучивали, но почему-то не складывалось. Думаю, как раз потому, что организовать ее безумно сложно – не говоря при этом, что художественная составляющая тоже должна быть на высоком уровне, иначе это уж не опера будет, а балаган. И чтобы все это дело воплотилось в жизнь, автору проекта нужно обладать незаурядными способностями, харизмой, талантом и дьявольским упорством – тем более, что речь идет не о разовом спектакле, а о серьезной заявке на частный камерный музыкальный театр. Жанна производит впечатление чрезвычайно целеустремленного человека, ее украинская всеулыбчивость, слава богу, обманчива, она может в мгновение ока исчезнуть, уступив место российской жесткости – если того потребует ситуация.
Пока в репертуаре оперной антрепризы два названия: «Ожидание» на музыку Микаэла Таривердиева и «Кармен. Геометрия любви» Жоржа Бизе. В основе спектакля «Ожидание» – одноименная моно-опера Таривердиева, его романсы на стихи Андрея Вознесенского и инструментальная музыка. Сценография простая и функциональная. Пространство сцены занимает конструкция остановки, которая служит для героев и местом свидания, и символом ожидания, и намеком на неустроенность, сиюминутность человеческих отношений. Героев двое – Он и Она. Одетые в современные костюмы обычные люди, в которых нетрудно узнать соседей по подъезду.
Спектакль оригинален, он ломает стереотипное отношение к опере, ведь артисты в «Сенсунс-опере» не только поют, но и играют, как драматические актеры, а также много двигаются, что для воронежских любителей оперы не совсем привычно. А если учесть, что в спектакле занят еще и ансамбль современного танца «Никадэнс», то зрелище – вполне европейское.
Второй спектакль – «Кармен. Геометрия любви». Жанна Чепела обратилась не к привычной редакции Гиро, а к варианту самого Бизе, с драматическими разговорными диалогами – тому самому, который в 1875 году провалился в «Опера-комик». Режиссер-постановщик убрала из сюжета всех второстепенных героев, остались только участники любовного треугольника – Кармен, Хозе и Эскамильо. Между ними выстаиваются сложные геометрические линии, в конце концов, закручивающиеся в такую спираль противоречий, которая может разрешиться только смертью.
«Сенсус-опера» успела побывать в Нововоронеже со спектаклем «Ожидание». Жанна Чепела мечтает поставить «Пульчинеллу» Стравинского, а также спектакли на основе камерной вокальной лирики и оперетт. Она хочет осваивать разные сценические площадки. Чепела не боится трудностей. Ей можно верить.
CODA
Вадим Кривошее, Антон Тимофеев и Жанна Чепела – каждый по -своему, каждый со своим набором творческого изюма, они буквально ворвались в воронежское театральное пространство, сплотив вокруг себя группы актеров и музыкантов, заставив их работать и мыслить по-другому. Этих прирожденных лидеров по сути можно отнести к новому творческому типу – режиссера-конструктора современного театрального пространства. Они создали свои самостоятельные театральные острова и теперь другим нужно стремиться к тому, чтобы таких образований становилось все больше, пока все это не объединится в воронежский единый современный театральный материк. Я уверен, будет интересно!
Олег Котин
Фото Ольги Табацкой
