«Фрики!» – подумают одни, глядя, как налысо обритые полуголые люди молча, лишь посредством пластики собственных тел, создают на сцене удивительные, притягательные образы. «Лицедеи» – скажут другие, выхватывая в эстетике действа цитаты классической театральной клоунады легендарного Славы Полунина. «Волшебники…» – восхитятся третьи, с замиранием сердца следя за экзистенциальным сказочным балаганом, погружаясь в него с головой.
Но, кажется, любые эпитеты, произнесенные в адрес Антона Адасинского и его театра DEREVO, избыточны априори, а слова спотыкаются сами о себя.
А работает только невербальное восприятие и телепатическая трансляция. Элементы стихии, творимой этими артистами, – музыка, танец, движение, голос, свет. И что-то еще, неуловимое и невидимое, но ощутимое на клеточном уровне.
Лирика физики
Мефистофель, Дроссельмейер, Арлекин. Хореограф, актер, режиссер, музыкант, педагог, мыслитель, философ. Сто лиц и тысяча ролей, ни одну из которых не отодвинешь на второй план. Антон Адасинский – личность в современном театральном искусстве одиозная. Он начинал в легендарной труппе Славы Полунина «Лицедеи», выступал в составе андеграундной рок-команды «АВИА», затем основал свой мим-театр DEREVO.
Это было в 88-м году. Западная пресса тогда называла проект Адасинского «арт-острием, прорывающим железный занавес». Награды и премии перечислять можно без конца, жанровый диапазон огромен – от танцевальных импровизационных перфомансов до филигранно поставленных спектаклей, годами не отпускающих мировые сцены.
Для Европы это далеко не уникум. Physical theatre на Западе – вполне себе фестивальный мейнстрим: смесь клоунады, пантомимы, танца, музыки и множества других выразительных средств. В России же такого почти нет. Вспоминается французский «Шепот стен» на Платоновском фестивале-2013. И вот теперь – «Однажды» Адасинского. История-миф про мир и наше восприятие в нем самих себя. Спектакль, посвященный Славе Полунину, спектакль, бесконечно меняющийся – уходят времена и люди, а DEREVO остается, развивается и растет, пуская новые корни и побеги. Самые свежие – в Воронеже.
Минувшей осенью Адасинский побывал здесь дважды. В октябре провел мастер-класс в хореографическом училище, ставший первым этапом набора абитуриентов на курс, который со следующего учебного года мастер будет вести в Воронежской академии искусств (уже не секрет, что по приглашению Эдуарда Боякова Адасинский возглавит новый факультет академии – хореографический). Следующей подготовительной ступенькой был ноябрьский недельный workshop, опять же по системе DEREVO. Тренинг оказался нестандартным: 8 участников предыдущего мастер-класса репетировали… «Однажды». В итоге постановка была представлена воронежской публике в двух версиях: сначала – студенческая, затем – каноническая, в золотом составе артистов театра DEREVO. И дважды с «переаншлагом».
Верхом на звезде
Говорят, в жизни обязательно должны быть паузы. Вы лицезреете мир, а мир лицезреет вас. Для меня со спектаклем «Однажды» так и получилось. У Эрика Берна в его хрестоматийных «Играх, в которые играют люди» есть притча о маленьком мальчике, который с радостью смотрит на птиц и слушает их. Потом появляется «добрый отец» и, полагая, что должен «поделиться» опытом и помочь сыну «развиться», говорит: «Это сойка, а это воробей». Как только мальчик задумывается, кто сойка, а кто воробей, он перестает видеть и слышать птиц.
Птицы сидят на ветвях дерева. Рожденные в загадочной русской душе из клоунады, цирковых эффектов, философии и эстетики японского искусства, они аллегоричны, метафизичны и бесплотны. Бессмысленно давать им названия. На них нужно смотреть, им нужно внимать. Между медитацией и интерпретацией я выбираю первое. Поэтому вместо замысловатых построений я описываю ощущения. Препарировать и раскладывать по полочкам бессмысленно – где они, эти полочки? Согласно Адасинскому, «интеллект – враг сцены». Легкость и вдохновение, с которыми актеры выходят на сцену и овладевают твоим вниманием, приглашают не разрывать спектакль на составные части, изгоняя жизнь, а просто принять его таким, какой он есть. Сказка без времени, без адреса, без национальностей. К тому же, образы настолько эффектны и ярки сами по себе, что воспринимаются, складываясь в картину мироздания даже вне какого бы то ни было мифологического или поэтического контекста.
А сюжет прост. «Однажды» – сентиментальная, смешная и горькая история о Нем, неказистом дворнике (Антон Адасинский), безнадежно влюбленном в Нее. Она – официантка приморского кафе (Елена Яровая). И Он столкнулся с более удачливым Соперником (Татьяна Хабарова). Она ждет своего героя – хоть на самолете, хоть на пароходе, лишь бы увез на край света – и такой находится. Есть здесь и затравленный бедолага Купидон, растративший впустую все свои стрелы, и Ангел с кейсом, и Смерть, обучающая своего «подопечного» стойке ниндзя, и падающие звезды, летящие, как Харлей Дэвидсон, под классические рок-хиты.
Столкновения и погони прямо по зрительским рядам, сражения и объяснения в любви, сон-карнавал – одна за другой меняются строго разыгранные мизансцены, прочерченные не танцем, а выверенным пластическим рисунком, в котором имеет значение каждая мелочь, вплоть до движения бровей. Комедия дель арте с легкостью и изяществом балансирует на грани фола, кренясь то в буффонадный фарс, то в трагическую фантасмагорию.
Визуальный и звуковой ряд спектакля – отдельный праздник. Декорации петербургского художника Максима Исаева, похожие на картины сюрреалистов; световые решения, усиливающие пластическую магию актеров; спецэффекты и музыка, то погружающие в оцепенение, то вызывающие ощущение присутствия на концертном шоу. Картина на стене как самостоятельный театр; шум моря и любовные песни, вспыхивающий и гаснущий маяк как единственный ориентир в буре страстей человеческих. Даже не претендуя на всестороннее раскрытие послания творца, зритель автоматически впадает в особый здесь-и-сейчас-режим. На чайную ложку действия – поварешка чувств. И через образы, лежащие на поверхности, удается просочиться внутрь строгой и выверенной системы, в те самые «другие миры», эмпиреи, которыми живет человек, создавший эту как бы «лавстори».
Любовь превращает взрослых в детей, с равной эйфорией переживающих любое пространство – от морского побережья до таинственного подземелья, где таится элегантное Зло. Переживание это в точности, как у детей, – интенсивное, но не глубокое, как фаза поверхностного сна. И порой уже непонятно: явь это или сновидение. Та же эйфория, не находящая выхода, практически неотличима от безумия – и вот мы на сумасшедшем карнавале, где даже время катится в тартарары и теряет свою ценность.
Главный герой – взрослый ребенок, беспокойная душа, пусть и комичная в своих проявлениях (и в этом нет противоречия – спрятать сильное чувство под маской фарса гораздо легче, чем раскрыться, рискуя быть непонятым и отвергнутым). Все, что у него есть, – это сны и несбывшиеся мечты, настоящая агония коррелирует с классическими любовными атрибутами: опасностью, романтикой, идеализмом и извечным трагизмом одинокого бунтаря, бунтующего, в конечном счете, против себя же самого, не справляющегося с собственными страхами. В финале его истерзанное сердце становится его же кандалами, но светлая звезда уносит этого вечного мечтателя к другим мирам.
Возьми мое сердце,
Храни, вспоминай обо мне,
Поверь мне, что все не напрасно.
И внутри у зрителя, наверное, тоже распускается что-то юное и новое, прорастает цветом, вытекает наружу счастьем и, к сожалению, слишком быстро застывающей мозаикой эндорфинов.
В заключение. Мост
Что самое удивительное? Все эти ощущения и эмоции появились вовсе не тогда, когда спектакль играли актеры знаменитой питерско-дрезденской труппы. Студенты мастер-класса Адасинского вросли в кору DEREVO всего лишь за пять дней, мастерски и невероятно, даже чересчур убедительно. «Однажды» – совершенно точно – случилось. И случилось талантливо.
Антон Адасинский ведет дневник на официальном сайте DEREVO: там все те же мистические смыслы, подтексты и образы, выхваченные из других измерений и параллельных миров. Из свежего:
«Что-то случилось в Воронеже, что-то случилось в Москве.
Я, после долгой паузы, провел серьезные мастер-классы. Увидел опять молодые лица, услышал сложные вопросы, опять поверил…
Я – мост.
По мне ходят с берега на берег. Для всех – мост был всегда. И будет.
…
Ходите по мне в гости друг к другу, с хлебом в льняной тряпочке, с карамелькой детям…
Постойте посередине, киньте корочку, рыба взыграет…
Улыбнетесь!
И в черном корявом зеркале воды услышите песенку этих расстрельных деньков».
Здесь же, на сайте, есть расписание спектаклей и выступлений DEREVO уже на весь 2014 год. 19 и 20 апреля обещают еще одну воронежскую премьеру: «Мертвые души», «совместно с театральным факультетом Воронежской академии искусств и Компанией Иветты Божик (Будапешт), Festspielhaus Hellerau, Дрезден (DE)».
Наталья Виноградова
фото Елена Яровая
