«Люблю октябрь, угрюмый месяц…»

Другая жизнь

Попов В.С. Шаг на сцену. Набиля Валитова и воронежский балет. – Воронеж: Центр духовного возрождения Черноземного края, 2013. – 104 с.

Книга продолжает традиции воронежского театрального писательства, заложенные знаменитым Зиновием Анчиполовским. Последний создал фундаментальные биографии всех местных драматических коллективов, обойдя вниманием Театр оперы и балета. Валерий Попов отчасти восполняет этот пробел. Его книга представляет собой серию серьезных балетоведческих очерков о звездах воронежской сцены – Набиле Валитовой, Константине Муллере, Дине Архиповой, Геннадии Малхасянце, Ларисе Ефимовой, Анатолии Головане, Марине Леонькиной, Татьяне Фроловой.

В рассказах преобладает эскизность, автор не пишет «маслом», избегая жанра парадного портрета, предпочитая ему заостренные графические контуры. Но есть в книге и страницы, которые звучат на высокой, напряженной ноте… Когда срывается голос, его запоминаешь! «Балерина всегда выделяется среди толпы прохожих, и в уличной сутолоке на нее непременно обращают внимание. Совершенно другая походка, постановка спины, манера держать голову… И красота – тоже другая. И жизнь – другая, поскольку подчинена она строгим законам профессии, в которую изначально из тысячи девочек выбирают, может быть, всего десять-двенадцать, а то и меньше»…

Центральные главы в композиции посвящены Набиле Валитовой, что вполне оправдано – ведь именно ее творчество предопределило важнейшие тенденции в воронежском балете.

Автор увлечен предметом исследования и умеет им увлечь читателя. Именно очерковый жанр позволил Попову рассказать о таком элитарном искусстве, как классический балет, через судьбы хореографов и танцовщиков – со всеми их человеческими и профессиональными достоинствами, слабостями, причудами, со всеми выпавшими на их долю испытаниями, наконец, со всеми гримасами истории, которыми полон русский ХХ век.

 

Родовые и культурные коды

Табачников Б.Я. Славистические этюды: Избранное. – Воронеж: Центр духовного возрождения Черноземного края, 2013. – 256 с.

Это книга-бенефис.

Автор – известный воронежский просветитель – издал ее небольшим тиражом (150 экз.) к полувековому юбилею своей научной и педагогической деятельности. Значительную часть книги составляют не они, а научные исследования славянских проблем, которыми Бронислав Табачников занимался всю свою творческую жизнь. Эти исследования не утратили интереса и сегодня.

Наука называется славистика, а изучает она материальную и духовную культуру славянских народов, пытаясь обнаружить некий общий дух в различных восточно-европейских культурах. Существует ли он в реальности, или славистика – всего лишь интеллигентная выдумка – об этом спорят вот уже полтора века. Автор «Славистических этюдов» в этом споре не участвует. Он исходит из положения, что во все времена существовала соотнесенность национальных частей человеческой культуры. Что-то общее присутствует в знании разных народов о человечестве и существует столько же, сколько сама человеческая культура. По этой причине сегодня, когда мы начинаем говорить о глобализации, мы тут же достаточно легко «вычитываем» эти общие знания из всяческих иноязычных текстов и инородных событий.

Почему? Отчасти Табачников отвечает в статьях о польском кризисе 1981 года и о распаде Югославии. «Предпосылки радикальных перемен не могли возникнуть неожиданно и одномоментно. Они вызревали годами, трансформируясь в массовые движения, которые, то наступая, то отступая, в конечном счете, опрокинули несущие конструкции послевоенного социалистического уклада». При интегральных условиях эти накапливаемые протестные настроения в Восточной Европе имели исключительно национальный, местный, почвенный, низовой характер. Когда же они сформировались, то начали подниматься «снизу» в поисках подходящего контекста.

Так наступает системный коллапс. Общество, в котором национальное побеждает глобальное, неминуемо вступает в борьбу этнического и культурного внутри национального. Табачников приводит потрясающую цитату из абсолютно забытой сегодня Розы Люксембург. В 1918 году она писала: «При удушении политической жизни на территории всей страны Советов существование здесь будет все более и более убогим. Без всеобщих выборов, без вольной прессы и свободы объединений, без постоянного состязания идей публичная жизнь в стране грозит стать фикцией. В этих условиях единственной активной и решающей силой окажется бюрократия».

В статье «Русская художественная эмиграция на Балканах», рассматривая причины, позволившие русским эмигрантам первой волны сохранить на чужбине черты национального искусства, автор подводит читателя к убеждению, что этническое может стать национальным только на уровне культуры. И главное здесь – не голос крови и не состав генов, а общеродовые культурные коды.

 

Исповедь сумевшей подняться

Бахарева Л.П. «Я просыпаюсь от пения птиц…»: Книга стихов. – Воронеж: Центр духовного возрождения Черноземного края, 2013. – 96 с.

«… И вот я здесь. / Все дьявольские силы / на мне оставили свой вековечный след: / родиться – женщиной, / родиться некрасивой / и нищей жить на склоне лет».

Пожалуй, никто из воронежских поэтов так горько и несамооправдательно не исповедуется, как Людмила Бахарева. Она это делает за них за всех. Вот и новая книга ее стихов – тоже исповедь.

«Я задыхаюсь, я встаю / и ковыляю в полумраке, / пытаясь защитить свою / частицу жизни в злой атаке»…
Многолетнее недобровольное уединение, постоянная борьба за «частицу жизни» отразились на природе поэтического зрения Бахаревой. Предельная сфокусированность на частном, но важном, умение выделить одну, почти случайную деталь происходящего, а также выхватить крупным планом мимолетную мысль, вдруг обретающую полноту и весомость именно в связи с подмеченным фактом, предметом или событием, – непременные приметы ее последних стихов:

«Влиянье СМИ, влияние Луны, / вселенных совокупное влиянье, / давление неведомой родни, / воздействие Поста и Возлиянья. / И все – на этом крошечном отрезке, / что жизнью именуют навсегда. / И никуда не денешься от резких / лучей, пронзивших дни и города».

Способность сконцентрироваться на частном и монолитном по смыслу – непременный результат отшельничества, стремления к замедленной зоркости взамен отстранения от городской суеты. Однако есть в даре Бахаревой и иная, во многом противоположная, сторона: умение воспринимать мир взглядом, вбирающим противоречия, фиксирующим разнообразные, не приведенные к единому знаменателю события, параллельно существующие эмоции.

«Забвенно все. История проста. / Но я клянусь, что не забуду / ни желтого лица Иуды, / ни крови, стынущей в расщелинах Креста».

 

Поезд радости и боли

ПаровозЪ: Поэтический альманах-навигатор / под ред. С.В. Василенко, В.Н. Мисюка – М.: Союз российских писателей, 2013. – 344 с.

Уникальный издательский проект Союза российских писателей, как по внутренней структуре, так и по самой идее России-поезда, пришедшей на смену Руси-тройке. Редактор альманаха (начальник пассажирского поезда) Светлана Василенко так объясняет образ во вступительной статье: «Мы живем в насквозь поэтической стране, и для того чтобы по ней передвигаться, необходимо было найти средство передвижения… Вид транспорта должен быть чисто российским, любимым и привычным для всех людей, нашу страну населяющих и пересекающих ее с запада на восток и с севера на юг, – и получился идущий по некрасовской железной дороге, с блоковскими «зелеными» вагонами, «в которых плакали и пели», – поезд, и везущий его за собой – поэтический «ПаровозЪ»… Он едет от города к городу, собирая поэтические земли, собирая поэтические голоса по весьма отважным и непредсказуемым маршрутам».

Всего в этом поезде-альманахе 11 «вагонов», названия большинства из которых связаны с городами, где проживают путешествующие в них поэты. «Москва – Калуга – Смоленск», к примеру, это название «вагона № 1». Всего упомянуто 23 города. Воронежа среди них нет, но воронежцы в этом поезде едут. Валентин Нервин в полном одиночестве путешествует в «Вагоне-ресторане» («Не железная ли дорога / устаканила горемык? – / здесь от стрелочника до Бога / получается напрямик»), мэтр Олег Ласунский со своими «Записками собирателя» – в «Багажном вагоне» критики и эссеистики, а в вагоне переводном «Почтовом» – три наших поэтессы: Вера Жердева (переводы с немецкого), Лариса Оленина (с украинского) и Галина Умывакина (с белорусского). О последней работе скажу особо. Умывакина открывает российскому читателю неизвестную белорусскую поэтессу, сгинувшую в ГУЛАГе Лесю Белоруску (Ларису Морозову). Поэтессу высочайшего трагизма и потрясающего женского мужества: «А над тайгою вызревает гнев / и угрожает палачам острожным. / … Гвоздь забивает кто-то в ноги мне / и в голову… / И вынуть невозможно. / И полнит сердце мне тревожный звон. / Мы все в гвоздях насквозь – и я, и строфы! / Судьба распята. Дух выходит вон. / И вся тайга – как грозная Голгофа».

Дмитрий Дьяков