Откровенный разговор с Дмитрием Морозовым.
Мы сегодня много говорим о культуре в самом широком смысле этого слова и уверенно рассуждаем об искусстве. В данной сфере практически каждый из нас, конечно, крупный специалист и твердо знает, как надо искусство развивать и что «все эти деятели культуры» делают неправильно. Советчиков много, критиков еще больше, но какие же культурные процессы происходят сегодня в нашем любимом городе? Это и многое другое (особенно в музыкальном контексте) культуролог Светлана Симонова обсудила с дирижером Дмитрием Морозовым, о котором мы давно хотели сделать материал.
[su_dropcap size=»4″]В[/su_dropcap]оронеж, конечно же, не Москва и не Санкт-Петербург, однако город миллионный, имеющий свои давние традиции и, соответственно, вполне обоснованные претензии на достойное место среди российских городов.
Взять, например наш театр оперы и балета – единственный, между прочим, во целом Черноземье. Во все времена такие театры не могли себя содержать, потому что опера и балет – жанры элитарные, требующие огромных творческих и материальных затрат от организаторов и исполнителей, а также высокой музыкальной культуры от зрителя. Зато и задача в таких театрах реализуется колоссальная, ибо нельзя жить только тем, что есть. Надо стремиться к тому, как должно быть. И роль искусства в этом бесконечном движении к идеалу трудно переоценить. Как говорили герои нашего культового фильма: «Всё преходяще, а музыка – вечна». Очередной сезон нашего театра открылся с новым художественным руководителем и дирижером Дмитрием Петровичем Морозовым.
Впервые я присутствовала на открытии сезона 27 сентября, когда дирижировал Дмитрий Морозов. Меня приятно удивила слаженность и чувствительность оркестра, а также эмоциональный накал всех без исключения наших артистов, которые сверкали, как со вкусом подобранные камушки в ожерелье театрального представления. И все солисты и артисты хора (такие разные) вдруг создали и высветили художественные образы различных эпох и стилей, пропустив каждый из них через себя. Зал был полон, и зрители поддались очарованию этого удивительного и сложного синкретического действа.
Потом я пришла на оперу Римского-Корсакова «Ночь перед Рождеством», когда опять у дирижерского пульта стоял маэстро Морозов. Представление мне понравилось, ощущался такой же эмоциональный подъём артистов и оркестрантов, и я вдруг осознала, что у нас появился новый художественный руководитель и дирижер, который любит и понимает музыкальный театр. Мне захотелось познакомиться с этим человеком.
Дмитрий Петрович, дружелюбный, ироничный, обликом ненавязчиво напоминающий Штрауса, с легкостью согласился побеседовать о жизни, музыке, образовании и… Впрочем, он ведь здесь не впервые: два года назад работал в нашем театре – тогда-то и вспыхнула взаимная симпатия с оркестром.
[su_divider top=»no» divider_color=»#ee466c» size=»4″][su_divider top=»no» divider_color=»#edcdec» size=»8″]========[/su_divider] [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] Как Вы пришли к профессии музыканта?Дмитрий Морозов: Мне захотелось после музыкальной школы пойти в училище, на дирижерско-хоровое отделение; поступил туда, и, когда увидел своего первого учителя, все, вопросов больше не возникало: я понял, что точно стану дирижером! Был такой прекрасный педагог – Александр Борисович Линьков. Там же я учился играть на органе у Валерия Львовича Климовского. Музыкальное училище мне очень многое дало, там были прекрасные преподаватели, учителя от Бога. Потом я окончил Харьковский институт искусств, но, если честно, это было уже менее интересно. [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] Как Вам работалось в Киеве? Что важное Вы для себя получили как музыкант, как руководитель?
Д.М.: Вы знаете, я очень благодарен Киеву. За бесценный опыт, за расширение своего профессионального пространства, интересов, музыкальных пристрастий, за возможность освоения новых жанров. Я ведь работал со многими интересными людьми: с народными артистами Украины Сергеем Смеяном, Ириной Яценко, Александром Востряковым, Николаем Ковалем, Святославом Литвиненко, с народным артистом Осетии-Алании Чатурангом Белаоновым, народной артисткой России Ириной Бочковой, эстрадной певицей Джамалой, заслуженным деятелем искусств Украины и Азербайджана Валерием Курбановым. [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] А почему тогда Вы решили приехать именно в Воронеж?
Д.М.: В Воронеже мне понравилось ещё тогда, когда я приехал в первый раз в 2010 году, и с коллективом мы как-то сразу нашли общий язык. С тех пор стал думать о работе в этом театре. Сегодня у меня должность другая: как художественный руководитель, я отвечаю за весь творческий процесс, для меня это очень важно. В моей жизни есть большие цели, одна из них – поднять Воронежский театр на новый уровень, сделать значимое дело для искусства и людей, которые мне доверились… Поэтому я принял решение переехать. [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] У Вас такая насыщенная жизнь – когда и как Вы отдыхаете и отдыхаете ли вообще?
Д.М.: А я не напрягаюсь! Знаете, ведь живу своей работой – для меня это и есть моё существование. Помните, кто-то великий сказал, что если сделать свое хобби работой, то не будешь работать ни минуты. Поэтому даже в часы так называемого отдыха я часто думаю о новой оркестровке, о каких-то изменениях в партитуре. Впрочем, иногда не откажусь поплавать или поиграть в настольный теннис. Кстати, именно он способствует развитию быстрой реакции и хорошей координации рук. А для дирижера это важно! [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] Значит, ничто человеческое Вам не чуждо.
Д.М.: Ну да, я же нормальный человек. [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] А какие качества Вы считаете главными для дирижера?
Д.М.: Прежде всего, конечно, профессиональные – это ведь само собой разумеющееся. Нельзя же, в самом деле, дирижеру иметь плохой музыкальный слух или слабое чувство ритма. Да много чего еще нельзя! А вот самое главное качество для дирижера – это порядочность. Удивитесь, наверное. [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] Нет, я думаю, это вообще главное качество для руководителей всех уровней. То есть, конечно, мы призываем к порядочности всех, но руководители особенно ответственны, ибо они обладают властью. Обидно и трагично, когда пусть даже маленьким коллективом управляет нравственно бездарный человек.
Д.М.: Да-да, именно так. Применительно к своей сфере я считаю, что в театре должно быть минимум личных отношений, в идеале – никаких. Критерии – только талант, работоспособность, авторитет в коллективе и любовь зрителя. Руководитель всегда вынужден подниматься над личными обидами и претензиями. Дело есть дело. Ещё, конечно, необходимо, чтобы дирижер был интеллектуалом, иначе скатится невесть во что: то ли в шоу, то ли в гламур, то ли еще куда, где искусство в принципе отсутствует.
[su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] Тогда у меня такой вопрос: а каким должен быть стиль руководителя в оперном театре, худрука или дирижера: авторитарным, либеральным или демократическим?Д.М.: Я категорически отвечу, что авторитарным. Дирижер, по крайней мере, на 100 процентов должен быть таким руководителем. Он не может быть другим по определению, как и режиссёр. Он же отвечает за ход спектакля! Если кто-то что-то недоиграл, недопел, недопрыгнул, а до этого были репетиции и дирижёр всё видел, знал, понимал, то какая тут может быть демократия? Или ты служишь в театре и отвечаешь за ход спектакля, или у тебя должна быть другая профессия. [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] Какое Ваше впечатление от воронежского театра?
Д.М.: Очень хорошее. У вас большой потенциал, много талантливых артистов, оркестрантов, только с людьми надо больше работать, работать и ещё раз работать. Мы все должны понимать: чтобы театр был классным, надо много трудиться вместе. Кстати, зал здесь обладает прекрасной акустикой, да и место – лучше не придумаешь. [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] Если не секрет, какие планы, близкие и дальние, в Вашей работе?
Д.М.: Знаете, хотелось бы ставить прежде всего русскую и зарубежную классику, но русской, конечно же, отдавать предпочтение. У нас ведь есть композиторы, фактически изменившие ход мировой музыкальной истории, например, Мусоргский… много и других, такого забывать нельзя: это наше достояние. [su_divider top=»no» divider_color=»#eebc46″ size=»4″][su_divider top=»no» divider_color=»#edcdec» size=»8″]========[/su_divider]
Вехи
Дмитрий Петрович Морозов родился и вырос в Харькове (хотя отец его родом из воронежской глубинки – Бутурлиновского района), окончил Харьковское музыкальное училище по специальности Хоровое дирижирование, а также факультативный курс органного исполнительства. Затем был Харьковский институт искусств.
С 1992 по 2002 годы был участником хора духовной музыки, для которого сделал много аранжировок церковной музыки.
С 2001 по 2005 годы Морозов продолжил обучение в Киевской Национальной музыкальной академии по специальности Оперно-симфоническое дирижирование в классе Народного артиста Украины, профессора Вадима Гнедаша.
С 2002 по 2010 годы был дирижером, а затем дирижером-постановщиком Харьковского национального академического театра оперы и балета имени Н. Лысенко.
С 2003 по 2009 годы, а также с 2013 года по настоящий момент является главным приглашенным дирижером Харьковского молодежного симфонического оркестра «Виртуозы Слобожанщины», который при руководстве Дмитрия Морозова получил статус академического.
С 2002 по 2006 годы работал солистом-органистом и главным дирижером Днепропетровского Дома органной и камерной музыки.
В 2004 году прошел мастер-класс игры на органе у Луиджи Челегина, профессора итальянской Академии Санта-Чечилия.
С 2010 по 2012 годы работал дирижером Воронежского театра оперы и балета.
С 2011 по 2014 годы возглавлял Киевский национальный академический театр оперетты. Включен в энциклопедию «Национальные лидеры Украины 2013. Золотой фонд нации».
Д.М.: Честно говоря, я мечтаю об этой постановке, но там же только хор должен быть в сто человек. Не говоря уже о многом другом. Для Воронежа это пока сложно, но я не считаю, что невозможно. Мы будем работать в данном направлении и поставим «Годунова» обязательно! Еще я бы приобрел электронный орган для нашего театра. Необыкновенная вещь! Звучит, как лучшие органы мира. Я же сам органист. И потом, разве такой город не достоин проводить концерты органной музыки? Это было бы шагом вперед, как Вы говорите, приближением к идеалу должного. В данном вопросе я намерен довести дело до конца: органу в нашем городе – быть! Воронеж, безусловно, только выиграет в культурном плане.
Ещё, что касается ближайших планов, необходимо обозначить и активно задействовать малую сцену. В воронежском театре есть прекрасное пространство в фойе на втором этаже. Мы уже начали эту сферу осваивать. Малая сцена более тонкая, здесь можно донести до зрителя самые камерные, личные переживания, это другой формат, другая грань музыкального театра. Это тоже марка, и, конечно, более высокая планка нашего театра.
А если говорить более широко, то это формирование репертуара и направление, вектор развития оперного театра, влияющий на культуру региона в целом.
Да, я думаю, Морозов прав. Если говорить о малой сцене: очень интересный аспект. Помню, лет 25 назад в ТЮЗе были очень интересные представления на малой сцене, например, «Антигона» Жана Ануйя. Примерно в то же время я смотрела эту пьесу в Петербургском БДТ с Олегом Басилашвили в роли Креонта. Великолепно играл, всё было здорово; однако у нас, на малой сцене, это были другой Креонт и другая Антигона. Они оказались так пронзительно доступны и естественны в своей близости… казалось, руку протяни — и ты вмешаешься в ход событий, который творится бок о бок с тобой, совсем близко, и ощущалась какая-то особая причастность к происходящему на сцене и тонкая интимная боль.
[su_divider top=»no» style=»dashed» divider_color=»#ee466c» size=»4″][su_divider top=»no» divider_color=»#edcdec» size=»8″]========[/su_divider]
Д.М.: Это та же планета, даже точнее скажу: тот же адрес. Театр ведь объединяет в себе и музыку, и хореографию, и драматургию, и декорации. Это синтетическое искусство. Значит, художественный руководитель как кукловод, в хорошем, конечно, смысле. Он движет всем и организовывает весь творческий процесс. Без него – никуда. Мне нравится отвечать за всё, потому что, конечно, это накладывает на меня серьёзную ответственность, но ведь и творческая свобода увеличивается! Я знаю, что придётся полностью воплощать определенную концепцию, творческие задумки, реализовывать проект от начала до конца. Никому потом, правда, не предъявишь обвинения, зато и возможностей творить – море. Это много мне дает и как дирижёру. [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] Вы стремитесь контролировать творческий процесс, значит, берёте на себя ответственность за результат. А сегодня много говорится об эстетизации культуры, о том, что искусство может не оглядываться на мораль, что оно имеет право быть безнравственным. Не секрет, что в современной культуре на потребу дня переделываются великие события прошлого, виртуозно меняют местами героев и предателей, жертв и палачей, гениев и бездарностей. Получается, что нет ничего, что нельзя было бы сконструировать и воспроизвести усилиями человеческого разума и инновационных технологий: нет ни катарсического искусства, ни подлинного идеала, ни Бога. Есть только хорошо знающие свое дело талантливые координаторы и ремесленники, формирующие и исполняющие желания масс… Так как Вы считаете, имеет ли право искусство быть безнравственным?
Д.М.: В какой-то мере, да, имеет. Сейчас объясню, почему. Искусство – это прежде всего эстетика, стремление к прекрасному, создание художественного образа. Однако серьёзное искусство так или иначе вызывает вопросы этического характера, наводит на размышления в этой области, я так думаю. [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] То есть, прочитав набоковскую «Лолиту», мы в глубине души осознаем тяжесть греха… Вообще это серьезный философский вопрос. Ведь зло может быть необыкновенно привлекательным, прелестным, точнее, прельстительным, а добро – невзрачным, сереньким, неказистым. И порой кажется, что в художественном произведении поменять одно с другим местами совсем легко и даже заманчиво. Но ведь искусство, создавая художественные образы мира, как внешнего, так и внутреннего, выносит приговор прошлому беспощаднее, чем историки, и прорывается в будущее убедительнее, чем наука, потому что способно выразить идеал. Значит, безнравственность искусства – мираж, обман, уловка шарлатанов?
Д.М.: Я убежден, что подлинное искусство делает человека лучше. Великая музыка поднимает человека над суетой или открывает ему его ничтожность. Искусство может рассказать о нас все, даже наши предчувствия. [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] Тогда можете ли Вы дать определение гения? Пушкинский Сальери сказал о музыке Моцарта: «Какая глубина! Какая смелость и какая стройность!». По-моему, это предельно точное определение гениальности художественного произведения.
Д.М.: Согласен, но могу сформулировать так: гениальность – это наличие у человека помимо чисто профессиональных талантов ещё и врожденной фантазии и способности к большим логическим обобщениям. [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] Практически, где-то рядом с определением Александра Сергеевича…
Д.М.: Не откажусь от такого соседства. [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] Древние греки возводили музыку на пьедестал, считали ее основой этики, жизни, Вселенной, Пифагор писал о музыке космических сфер. Что для Вас значит музыка?
Д.М.: Музыка вечна, и это не напыщенные слова. Вся Вселенная – свето-звук. В музыке содержатся ответы на все вопросы мироздания. Вслушайтесь в звуки и ритмы великих музыкальных произведений: там есть всё, что вы когда-нибудь чувствовали, переживали, понимали, и вы сможете чувствовать и понимать больше того, что хотели бы понять, но пока не можете. Музыка – универсальный язык, понятный даже глухому, ведь звуки уже есть внутри нас. [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] А что такое любовь?
Д.М.: Знаете, я понимаю любовь шире, чем, например, чувства к противоположному полу. Любовь несравненно больше, чем интим, чем продолжение рода или даже семья. Хотя это всё важно и должно быть. Однако для меня любовь – это искусство, творчество, что-то очень важное для нас всех. Без неё человека просто не было бы. Любовь – всесозидающая энергия Космоса. [su_dropcap style=»flat» size=»2″]ВК[/su_dropcap] Значит, на Ваш взгляд, настоящее искусство – это всегда сотворение, вернее, сотворчество с людьми, природой, Вселенной, Богом? По сути, это и есть любовь?
Д.М.: Да, и результат любви – всегда прекрасен и совершенен, как музыкальные образы. Не забывайте, что если вся Вселенная есть свето-звук, то человек –приемник-передатчик этих вибраций. Мы все – ультрачувствительные антенны, поэтому порядочность, терпение и целеустремленность в нашей работе и отношениях необходимы для сохранения и развития всего мира. Я думаю, это закон. [su_divider top=»no» style=»dashed» divider_color=»#ee466c» size=»4″][su_divider top=»no» divider_color=»#edcdec» size=»8″]========[/su_divider]
Итак, мы начали сегодня с Дмитрием Морозовым разговор о перспективах его работы в нашем театре оперы и балета, а закончили философскими рассуждениями о нравственных качествах искусства и людей, его создающих. Логика диалога в пространстве эстетического закономерно привела нас к территории этического. Художник – всегда исследователь, первооткрыватель, учитель и маг: его творчество способно проникать в самые охраняемые уголки наших душ и вызывать состояние катарсиса. Так давайте же чаще присутствовать на спектаклях и концертах, которые будет дарить нам маэстро Морозов, оркестр, солисты и весь большой творческий коллектив воронежского музыкального театра.
фото — Ольга Табацкая
